Эксперт № 42 (2013)

— Где-то 10–20 процентов. Но тут надо признаться, что в некоторых субъектах региональные власти эти расходы берут на себя, в тех же Курской, Белгородской областях. А в большинстве, включая Тверскую, — нет. В Тверской области руководство втянуло меня в проект строительства свинокомплекса во Ржеве; областное руководство мне лично пообещало, что 20 процентов затрат будет профинансировано регионом. В итоге развели руками, говорят: слушай, денег нет, вот вам 0,1 процента софинансирования, вопрос с коммуникациями тоже не решили. В итоге мои специалисты посчитали разницу по стоимости между этим проектом и аналогичным в Курской области, она составила 320 миллионов рублей. Это при общих затратах в 2,2 миллиарда! Понятно, где сельское хозяйство будет развиваться. Это, кстати, еще и о том говорит, что аграрную политику должны определять не субъекты, а федеральное правительство.

—ГлавныйинструментподдержкиАПКвРоссии —субсидированиепроцентныхплатежейпокредитамнасамыеразныецели.Обычновразмередвухтретейставкирефинансирования,ачастоибольше.Вотвыподкакойпроцентосновнуюмассукредитовполучаете?

— Раньше — от 12 до 16 процентов годовых в рублях. После вычета субсидии получается 5–6 процентов.

—Многиевамвообщебыпозавидовали.Фактическаяпроцентнаяставкаможетоказатьсянижеуровняинфляции,тоестьстоимостьденегдлязаемщикабудетотрицательной.Послеразговоровсвашимиколлегамисложилосьвпечатление,чтобольшейпроблемойдляотраслиявляетсяуженеуровеньставок,аусловияпредоставлениякредита —короткийльготныйпериодиотсутствиедлинныхденег.Этоособеннобольшаяпроблемадлямолочногобизнеса,которыйимеетдлительныесрокиокупаемости.Какувасобстоятделасдлиннымикредитами?

— Мы пролонгировали кредиты на срок до одиннадцати лет. Для развития молочного скотоводства нужны кредиты на пятнадцать лет минимум. В идеале мы мечтали бы получать кредиты на пятнадцать — двадцать пять лет под 2,5 процента годовых.

Вот смотрите, у меня производственная себестоимость молока была 11 рублей, а с амортизационной нагрузкой и затратами на обслуживание кредитов — уже 16–17 рублей, а этой весной, в условиях дорогих кормов, она уже до 17,5 дошла. Наше предприятие молоко отпускает по 18,5. Но такую цену можно получить лишь в московском регионе, где много крупных переработчиков вроде «Вимм-Билль-Данна». В других регионах оно стоит дешевле. Таким образом, мы вынуждены работать с минимальной рентабельностью.

Благодаря сверхвысоким ценам бизнес передовых свиноводов до последнего времени был очень успешным, считает Сергей Новиков

Фото: Виктор Зажигин

—Акакделасосвиноводством?Насколькояпонимаю,дажепослепаденияценнасвининунашимпотребителямонаобходитсядороже,чеминостранцамвсвоихстранах?

— Я был недавно на бойне в Карлсруэ, там закупали свиней по 1,48–1,50 евро за килограмм. Если учесть логистику и хотя бы десятипроцентную наценку, мы получим цену импортного мяса в районе 70 рублей. Поэтому сегодня цена на свинину на нашем рынке и держится в районе 75 рублей за килограмм, и такой, видимо, и останется. Ситуация в секторе стабилизировалась. Принят ряд мер, о которых громко не принято говорить. Сейчас выделили средства на дотации для компенсации удорожания кормов.

Согласен, прежняя цена в 95 рублей за килограмм «живка» была неприличной. Мы были в шоколаде, нам не нужны были кредиты, для развития вполне достаточно было собственных средств. Но когда все рухнуло... Падать всегда намного больнее. К тому же надо понимать, что у нас есть разные группы производителей, большинство из них по экономическим и технологическим показателям выглядят гораздо хуже нас.

—Значит,неэффективныепроизводителипростодолжныуйтисрынка.Почемуихдолжноподдерживатьгосударство?Почемуналогоплательщикидолжныповышатьрентабельностьотдельновзятогобизнеса?

— Я с вами согласен. Так и встал вопрос в Минсельхозе: мол, ребята, извините, это же рынок, переизбыток продукции, цены упали. Чего вы хотите?

—Авчемонинеправы?