Эксперт № 34 (2013)

Выбирать, что важнее, технологии или контент, не приходится. По неписаным законам успеха HBO одно без другого невозможно. Как только зритель хоть раз в жизни увидит картинку с максимально насыщенными цветами, он никогда не сможет забыть этого ощущения. И он ваш — но до тех пор, пока не испытает еще более сильное впечатление. Если же зритель посмотрит один из современных американских сериальных хитов от начала до конца, его представление о том, что такое история из чужой жизни, зачем ее нужно смотреть и какое отношение она имеет именно к нему, изменится кардинально. По-другому не может быть: у голливудских сценаристов есть тысяча ключей к сердцам зрителей всего мира. Один из них обязательно подойдет.

"Во все тяжкие" (Breaking Bad)

Прародитель сериала Винс Гиллиган - таинственная машина, порождающая долгоиграющую историю про школьного учителя химии, который внезапно открыл в себе темную сторону, снова и снова заставляет замирать от восхищения и гадать, откуда у него столько крючков для развития интриги. И кто на самом деле выкручивается из тупиковых ситуаций - Винс Гиллиган, манипулирующий своими героями, как марионетками, или Винс Гиллиган, перевоплощающийся в своем воображении в Уайта-Хайзенберга и вызывающий магическими пассами из небытия в свой завораживающий сон всех остальных персонажей Breaking Bad. С небывалым для телесериалов совершенством он интерпретирует давнюю повесть шотландца Стивенсона, вышедшую в конце XIX века под названием "Странная история мистера Джекила и доктора Хайда", и виртуозно доказывает, что сюжет о совмещении в человеке диаметрально противоположных аспектов личности нисколько не потерял актуальности.         

"Служба новостей" (The Newsroom)

Сериал Аарона Соркина воспроизводит систему образов, заданную с ходу ставшим классическим "Доброй ночи и удачи" Джорджа Клуни. Особенно начиная с третьей серии первого сезона, когда ведущий вечерних новостей Уилл Макэвой становится глашатаем истины, избрав в качестве первой жертвы консервативно-либертарианское политическое движение. Мучительная смена формата новостной программы сопровождается перипетиями в личной жизни сотрудников отдела новостей, включая самого Макэвоя. Но если Клуни выбрал сдержанный черно-белый тон, и получилось, как в жизни, то Соркин вгоняет своих персонажей в истерику - и получается, как в театре. Он придумал очень эффектную первую серию, которая начинается с отлично написанной антиамериканской импровизации Макэвоя, а завершается триумфальным выпуском новостной программы: журналисты обретают свое профессиональное счастье, рассказывая эксклюзивные подробности о взрыве нефтяной платформы в Мексиканском заливе раньше всех остальных.          

"Родина" (Homeland)

Аналитик Центрального разведывательного управления Кэрри Мэтисон, как и Офелия, страдает психическим расстройством. Подобно Джульетте, она готова ради любви предать интересы своего клана. Вырвавшийся из арабского плена ценой предательства сержант морской пехоты Николас Броуди , как и принц Гамлет, одержим жаждой праведной мести и одновременно подвержен постоянным сомнениям в правильности принятых решений. Словно Ромео, его притягивает к девушкам, которых любить нельзя. Коллега и друг Кэрри Мэтисон Саул Беренсон - брат Лоренцо, директор Антитеррористического центра ЦРУ Дэвид Эстес - Полоний, вице-президент США Уильям Уолден - Клавдий. Сценарий "Родины" сочиняет израильтянин Гидеон Рафф. В том, что он вдохновляется пьесами великого английского барда, нет ничего предосудительного. Любопытно другое: как неожиданно в его голове комбинируются широко растиражированные художественные образы и сюжетные мотивы.

Записки видеорегистратора

Артем Рондарев

Анонимный мир как предмет документального исследования

Книга Дмитрия Данилова «Описание города», натурально, представляет собой описание города. Предисловие предуведомляет читателя, что автор задался целью поездить в некий город, походить по его улицам, поглядеть на его дома и полюбить его; город выбран случайно, он старательно безымянен. Идея сама по себе обладает известной культурной перспективой — тут можно вспомнить Дублин «Улисса», можно вспомнить героя рассказа Борхеса «Алеф», который вознамерился дать поэтическое описание Земли, и много еще чего можно вспомнить. Культурная память вообще идеальный костыль: с ее помощью можно оправдать если не все, то многое. Но иногда даже при таком надежном подспорье опускаются руки.