Эксперт № 33 (2014)

В то же время на Западном фронте солдаты готовили самодельные гранаты из консервных банок. Чтобы доставить снаряд по назначению, в окопы ставили мортиры XIX века, бесшумные катапульты фабричного производства, пневматические минометы и даже ацетиленовые пушки. Новые задачи вызывали к жизни новые орудия — зенитные, противотанковые, пехотные пушки, минометы и газометы. Если до войны практически все задачи артиллерии решались одним-двумя типами снарядов (шрапнель и граната), то теперь к ним добавились зажигательные, дымовые, газовые… Артиллерия ценой многих жертв, в том числе от своих же бракованных снарядов и разрывов изношенных стволов, научилась стрелять в любое время, при любой погоде и на любой местности. Теперь артиллерия стремительно перемещалась на новых тягачах вместо упряжек лошадей, появились и первые самоходные орудия. Чтобы обнаружить тщательно укрытые цели, вражеские позиции фотографировались с разных высот и под разными углами. Учитывались износ стволов, качество пороха, температура воздуха, направление и скорость ветра на разной высоте. Для каждой задачи — подавления вражеских батарей, уничтожения заграждений, поддержки пехоты, разрушения укреплений, поражения тылов — выделялись специальные группы орудий, переносящие огонь по мере развития сражения. Артиллерийский бой стал не только искусством, но и точной наукой.

Эстафета военного изобретательства

Вершиной военного прогресса на 1916 год и ответом шрапнели, пулеметам и колючей проволоке стали танки. Но и они не смогли мгновенно переломить ход войны: очередное чудо-оружие требовало обученных экипажей, тесного взаимодействующих с пехотой, кавалерией, артиллерией и даже авиацией, — предвестников боевых групп Второй мировой. Чуть более года спустя после первого применения неуклюжих «цистерн» в битве при Камбре уже использовались специализированные танки управления с радиостанциями, транспортные и саперные танки, к концу войны пехота перевозилась под броней, испытывались плавающие машины. Российских танков в годы Первой мировой войны создано и пущено в серийное производство не было, несмотря на изобилие проектов. К осени 1916-го на Восточном фронте действовало 12 линейных броневых автомобильных дивизионов Русской армии, а кроме того, союзные бельгийский и британский бронедивизионы.

За считанные дни до падения самодержавия в феврале 1917 года русский военный агент присутствовал при испытании диковинных французских боевых машин, рапортуя: «Танка разбила стены и прошла по груде развалин. Трактор этих препятствий не проходил. Испытание прошло очень хорошо… Считаю танки и тракторы очень полезными для боя. Французская комиссия тоже».

Первые танковые бои на территории России пришлись уже на годы Гражданской войны. При этом обыкновенный петроградский обыватель Е. В. Кангро в июле 1917-го составил проект самоходной артиллерийской батареи и развернутый план боевого применения подобных машин. С учетом его утопичности по меркам Первой мировой войны и явного отсутствия у автора военного образования он в деталях превзошел даже одного из отцов-основателей бронетанковых войск бригадного генерала Жан-Батиста Этьена, не говоря уже о мастере саморекламы Хайнце Гудериане. Однако материалы Кангро были обнаружены лишь совсем недавно, пролежав в архиве без малого столетие.

Бурное развитие техники сопровождалось не менее бурной эволюцией вооружения и тактики пехоты. Вместо штыковых атак массами солдат (иногда даже с незаряженными винтовками и вынутыми затворами — во избежание соблазна вступить в перестрелку и остановиться) пехота наступала сравнительно небольшими рассредоточенными группами — в касках и бронежилетах, под прикрытием огня траншейных орудий, минометов, станковых и ручных пулеметов, снайперов и огнеметчиков, а также танков. Массово использовалась «карманная артиллерия» —

ручные и винтовочные гранаты разных типов. Каждый член пехотной группы (наблюдатель, гранатометчик, подносчик боеприпасов, стрелок) выполнял свою задачу в рамках общего замысла.

Законодателями мод выступили французы — их труды по тактике пехоты и артиллерии как можно быстрее переводились на немецкий, английский и русский языки. На завершающем этапе войны новая пехота могла сравнительно малой кровью победить там, где раньше бесплодно гибли тысячи людей. Так, сводный французский батальон (около 250 человек) в ходе стремительной атаки взял в плен четверых германских офицеров (в том числе командира батальона), 150 рядовых, восемь 77-миллиметровых пушек и 25 станковых пулеметов, не потеряв ни одного человека.