Эксперт № 05 (2013)

Когда одна из главных ювелирных марок с великой историей, славная своими бриллиантами, изумрудами и их невидимой огранкой, обращается к нетрадиционному материалу вроде дерева, всегда получается нечто запоминающееся, что потом неоднократно воспроизводится в разных вариантах и имеет целую армию поклонников. Именно такая история произошла у Van Cleef & Arpels с браслетами Croire `a la chance. Они были созданы в 1970-е и явились плодом любви к простым украшениям в стиле хиппи под девизом Touchons du bois («Постучите по дереву»). На золотых пластинах гравировались слова, с том числе афоризм Жака Арпельса Pour avoir de la chance, il faut croire `a la chance («Удача ждет того, кто в нее верит»). Именно он будет воспроизведен и на нынешней лимитированной серии. В содружестве с парижскими краснодеревщиками Van Cleef & Arpels сделали три варианта браслетов — из эбенового, амарантового и фиалкового деревьев с пластинами из желтого или розового золота. Полировка, гравировка, крепление, конечно, сделаны вручную. А оригинальные браслеты Croire `a la chance 1970 года до 10 февраля можно увидеть на совершенно невероятной выставке Van Cleef & Arpels в парижском Музее декоративного искусства.

Мы уже писали о марке Sjal, которую создали мать и дочь, Карен и Кристин Петровик. Это одна из самых передовых, технологичных и при этом этичных нишевых косметических марок. Масло для лица Saphir Concentrate от Sjal — один из самых лучших антивозрастных продуктов. В нем есть все, что нужно зрелой коже и без чего не обходится ни одно современное антивозрастное средство: гиалуроновая кислота, омегакислоты-3, -6, -9, липомиды, аминокислоты, витамин Е. А также то, что есть далеко не у всех: эфирные масла немецкой голубой ромашки, мускатного шалфея, нероли, жасмина, сладкого апельсина, масла ореха макадамия, пенника лугового, семян камелии. Все экстракты и масла, кстати, органические. Но только у Sjal в продукт добавлены частицы синих гималайских сапфиров и аквамарина — для очищения, успокоения и восстановления баланса кожи. Последнее звучит сомнительно, но на самом деле использование минералов в косметике сегодня передовой тренд. За этим стоит вполне реальная технология: камень измельчают в мелкую пыль, воздействуют на нее кислотой и из получившегося состава извлекают экстракт, который добавляется в крем. В заключение надо сказать, что под «маслом» современная косметика подразумевает вовсе не тягучий липкий продукт, годный лишь для обветренных рук. Сегодня масла переживают настоящий бум, они легче любого крема и подходят даже для жирной и мужской кожи.

Сталинград

Максим Соколов

Максим Соколов

Семьдесят лет назад в Третьем рейхе был объявлен трехдневный траур. С 4 по 6 февраля 1943 г. были закрыты все увеселительные заведения, радио передавало траурную музыку. Вообще говоря, повод для траура был, и несомненный. Положим, советские цифры, подводящие итог зимней кампании: «С 19 ноября 1942 г. по 2 февраля 1943 г. было уничтожено 32 дивизии и 3 бригады противника… Общие потери вражеских войск в районе Дона, Волги, Сталинграда составили около 1,5 миллиона человек», — могли быть неточными, да и всегда есть вопрос, как считать, однако сами немцы признавали, что 300-тысячной 6-й армии (причем укомплектованной отборными войсками — не отборные вряд ли могли бы выйти к Волге и, будучи уже окруженными, без малого два месяца сражаться в котле) — больше нет. Кто в приволжской степи, кто в плену, откуда вернуться предстояло очень немногим.

С другой стороны, траур скорее присущ мирному времени, когда в размеренный и спокойный быт вдруг вторгается трагедия. Но мировая война с фронтами от моря до моря по определению устраняет эти мирные ритуалы — на погосте живучи, всех не оплачешь. Даже всех своих (о чужих вообще речи нет) — на то и война. Что на войне траура не объявляют, относится вообще ко всем державам, но сугубо — к режимам диктаторским, меньше склонным считаться с потерями, и трегубо — к германскому национал-социализму, склонному к культу борьбы и смерти.

В этом смысле сталинградский траур можно объяснить лишь запредельным потрясением, внезапно пахнувшим дыханием могилы, которое заставило пренебречь и традициями воюющей державы, и собственными идеологическими догматами. Эту метафизику разверстой могилы уловили не только немцы. История Второй мировой войны знает много сражений колоссального масштаба, но только Сталинград вошел в международную топонимику как символ победы. Фактически как имя нарицательное. Или как символ катастрофы — тоже нарицательный. Вряд ли и немцы, и находившиеся под их пятой европейцы согласно заблуждались. Язык не дает соврать, а уж несколько языков — тем более.