Эксперт № 26 (2014)

На отечественном рынке впервые царит долговременная стагнация. Не острое падение, как было в 1998 и 2008 годах, а именно отсутствие роста. Завышенный до последнего времени курс рубля и поныне сохраняющаяся дороговизна кредитов в сочетании с невнятной международной конъюнктурой сделали свое дело: внешние условия для динамичного развития бизнеса резко ухудшились. Именно это мы сразу почувствовали, приступив к очередному ежегодному исследованию динамично растущих компаний среднего бизнеса (газелей).

Поредевшая популяция

Хотя статистическая информация о фирмах поступает удручающе медленно — по полной совокупности российских компаний отчетные данные появились только за 2012 год, — застойные тенденции отчетливо заметны уже на этом материале. Как видно на графике 1, в докризисные времена количество газелей устойчиво держалось в диапазоне 7–8% общей численности среднего и крупного бизнеса страны, что примерно вдвое больше сопоставимого показателя, типичного для развитых стран. Причем особенности нашего статучета (в частности, отсутствие консолидированных данных по группам компаний) таковы, что ведут к искусственному занижению популяции российских газелей. Поэтому подлинные цифры были бы еще выше: по экспертной оценке, порядка 12%.

figure class="banner-right"

figcaption class="cutline" Реклама /figcaption /figure

По числу динамичных компаний-газелей Россия могла тогда претендовать на одно из первых мест в мире. А в силу способности газелей революционизировать среду, буквально за считаные годы качественно преображая свою отрасль, именно их мощная популяция была одним из моторов того длинного подъема экономики в «нулевые» годы, которые теперь вспоминаются почти как золотой век.

Ситуация резко изменилась с приходом тяжелых времен. Во время кризиса доля газелей упала примерно в четыре раза (до 2% в 2009 году), а затем, в 2010-м и 2011-м, повысилась лишь незначительно (до 2,5%). Но самое главное — вот оно, дыхание стагнации! — в относительно спокойном, казалось бы, 2012-м число газелей вновь вернулось к худшему кризисному уровню в 2% общей популяции фирм. Видимо, поддерживать текущий бизнес в условиях застоя можно (потому-то он и застой, а не кризис!), а вот быстро и устойчиво расти на стагнирующем рынке под силу очень немногим.

Отметим, что столь болезненная реакция на ухудшение конъюнктуры резко отличает газели отечественные от газелей иностранных. Популяция последних почти не пострадала в кризис и спокойно адаптировалась к последовавшей за ним длинной полосе стагнации. Вот что пишут, например, английские исследователи: «Несмотря на тяжелейшую за 80 лет рецессию, многие компании по-прежнему демонстрируют быстрый рост. В период 2007–2010 годов число и доля британских компаний, растущих темпом более 20% в год, оставались в целом такими же, что и в периоды 2002–2005 и 2005–2008 годов»*.

Очевидно, у многих русских газелей, еще недавно составлявших рекордно многочисленную национальную популяцию быстрорастущих фирм, были слабые места, которые не замедлили проявиться в условиях стагнации.

Таблица 1:

Отрасли, испытавшие наибольшее понижение индекса Берча в 2004–2012 годах

Считаем индекс Берча

Где расположены и куда смещаются очаги роста в новой, неблагоприятной обстановке? Можно ли выявить черты фирм, которые толкают экономику вперед, и те, что тянут ее назад? Процентные темпы роста, привычно используемые для описания динамики фирмы, — далеко не идеальный показатель. В частности, рост очень маленькой или только что созданной фирмы часто бывает колоссальным. В силу этого он малоинформативен, так как отсчитывается почти от нулевой базы.

Одна из авторитетных методик эмпирического поиска ответа на вопросы об очагах роста состоит в вычислении (обычно за пятилетний период) так называемого индекса Берча (Birch Index) для отдельных компаний и целых отраслей. Индекс Берча устраняет недостаток оценок по процентным темпам роста, перемножая в одном показателе темпы роста (в виде отношения выручки за анализируемый год к выручке пять лет назад) и абсолютные размеры прироста (выраженные в виде разности выручки анализируемого года и выручки пять лет назад). Причем очевидно, что разность выручки может быть большой только у фирм, достигших заметных масштабов. Тем самым создается возможность адекватно оценить силу импульсов роста, исходящих от фирм разных размеров.

Важен и еще один момент: индекс Берча может принимать как положительные, так и отрицательные значения, если размер выручки падает. То есть появляется возможность выявить не только носителей позитивных импульсов, чья деятельность способствовала ускорению роста экономики, но и фирмы, провалы которых замедляли хозяйственный рост. Именно так мы и поступили, выделив из общей базы в 39,9 тыс. средних и крупных компаний, действовавших в стране в 2008–2012 годах, по 2000 фирм с самым высоким и самым низким (отрицательным) индексом Берча. Изучение обоих списков оказалось весьма познавательным.

Таблица 2: