Эксперт № 10 (2014)

Безусловно, в принципе нет никаких оснований стыдиться сырьевой специализации макрорегиона. Богатства недр и близость к быстрорастущим азиатским рынкам — два очевидных конкурентных преимущества Дальнего Востока, которыми странно было бы не воспользоваться. Сегодняшнее недропользование — это и есть «сложная экономика», напичканная хайтеком и использующая труд высококвалифицированных специалистов. Чтобы перестать быть сырьевым придатком, надо сначала стать им, убеждали нас руководители крупных майнинговых компаний, работающих в ДФО, в процессе подготовки предыдущей публикации, посвященной анализу концепции развития макрорегиона (см. «Свободно конвертируемый округ», «Эксперт» № 44 за 2013 год).

Мы готовы согласиться. Правда, с одной оговоркой: чрезвычайно важно с самого начала заботиться об удлинении цепочек создания стоимости, уходе от экспорта необработанного сырья, переходе к его высокотехнологичной добыче и углубленной переработке, с одной стороны, и о максимизации мультипликатора от сырьевых проектов к местной несырьевой экономике — с другой. Близкую по смыслу идею развития инновационно-сервисных «дуг» вдоль границы с Китаем давно продвигает директор Института экономических исследований ДВО РАН академик Павел Минакир .

Именно такой сценарий — выращивание на сырьевом фундаменте целых отраслей с высокой добавленной стоимостью — удалось реализовать Австралии, Канаде, в последнее десятилетие в значительной степени и Бразилии, которые уже язык не поворачивается назвать чьими-то сырьевыми придатками.

«Будет ли способствовать концепция ТОРов решению задачи выстраивания и удлинения цепочек создания стоимости от сырья к более высоким переделам? Может быть, да, а может, и нет, — рассуждает Павел Минакир. — Кооперация производств зависит от множества обстоятельств, среди которых технологическая конкуренция на рынке, доступный масштаб производства, экономический, трудовой и технологический потенциал конкретной территории. Но главное, такие цепочки — это элемент корпоративной политики на конкретных отраслевых рынках. Потому они могут иметь смысл, а могут и не иметь по сугубо технологическим причинам. Сам по себе льготный режим создать сие счастье не может».

Льготный режим и конкуренция в этом деле с Сингапуром и Шанхаем — это замечательно, но реальная конкуренция на инвестиционном рынке вовсе не сводится к соревнованию на ниве налоговых льгот и административных барьеров, это соревнование может привести к успеху только при прочих равных, а «прочие равные» — сравнительные издержки производства, сравнительный масштаб производства, сравнительная квалификация труда, сравнительное качество инфраструктуры, сравнительные условия доступа на рынки сбыта, рынки денег, капитала и технологий. Выстраивание всех этих составляющих требует серьезной, кропотливой работы, причем не с абстрактными инвесторами, а с конкретными хозяйственными субъектами.

На посту сопредседателя «Деловой России» Александр Галушка руководил разработкой мер по улучшению бизнес-климата. Теперь ему представляется возможность реализовать свои наработки в отдельно взятом макрорегионе

Фото: РИА Новости

В частности, требуется синхронизация наращивания глубины использования сырьевого потенциала с инвестпрограммами естественных монополий. Простой пример. Если при прокладке магистрального газопровода Сахалин—Владивосток был бы предусмотрен 300-километровый отвод до Советской Гавани, тамошняя портовая ОЭЗ могла бы иметь совсем другие перспективы развития. Электростанция, которую там надо строить, потребовала бы капзатрат в разы меньших, чем расчетные нынешние. Появилась бы возможность создавать современные химические производства в рамках действующего нормативного режима ОЭЗ.

Мимо несырьевых анклавов

Нельзя забывать и об анклавах высокотехнологического бизнеса принципиально несырьевой природы. В ДФО они развиваются на базе выживших советских промышленных заделов в сфере военно-промышленного комплекса. Наиболее удачные и яркие примеры — входящий в корпорацию «Сухой» Комсомольский-на-Амуре авиазавод (КнААЗ), осуществляющий финальную сборку истребителей семейства «Су» и нового регионального лайнера SSJ-100, и Арсеньевская авиационная компания «Прогресс» им. Н. И. Сазыкина, производитель боевых вертолетов Ка-52. Понятно, что оба предприятия являются высококооперированными, но цепочки их поставщиков географически не локализованы, они простираются далеко за рамки их субъектов федерации и даже ДФО. Оба бурно развиваются. «Объем производства на КнААзе растет на 20–30 процентов в год, трудовых ресурсов не хватает, сейчас мы рассматриваем возможность создания производственных парков на свободных площадях других заводов в городе. Туда можно было бы перенести выпуск некоторых комплектующих, разместить механосборочное производство», — сообщил в декабре хабаровским журналистам первый заместитель краевого правительства Александр Левинталь .