Эксперимент

Левиафан разъяренно посмотрел на неё и прикусил нижнюю губу, чтобы не закричать, как он хочет ее убить. Потом он перевел взгляд на медсестру и остервенел окончательно. Её лицо выражало досаду, осуждение и презрение. Левиафан плюнул, развернулся и пошёл к выходу.

– Я вызову полицию, мы снимем побои, поможем оформить заявление, и вы сможете подать в суд… – Левиафан услышал, как медсестра объясняет права и возможности Лилит, и остановился, чтобы услышать, что она ответит.

– Нет, спасибо, не надо, – удовлетворенно ответила Лилит.

«Ты только что спасла себе жизнь», подумал Левиафан и пошёл дальше, даже не взглянув на Лилит.

Он выскочил на улицу и со всей силы ударил ногой по крылу машины, так, что там осталась вмятина, и стукнул по крыше руками. Раздосадованный вампир залез в машину и откинулся на кресле, изображая то ли досаду, то ли злость.

«Лилит, ты настоящий дьявол. Ты умудрилась так быстро вернуть мне должок за сломанную руку. Я люблю и ненавижу тебя… Ты лишила меня друга десять часов назад, и только что ты лишила меня достоинства и чести перед всей больницей. Клянусь, Лилит, если бы ты согласилась писать жалобу, я бы убил тебя!»

27

Лилит задержали в больнице на три дня. У неё было легкое сотрясение, перелом локтевой кости и трещина в лучевой. Каждый день Левиафан стоял под окнами, думал о прошлом и местами о будущем. Сам лично он к ней не заходил. За три дня он не прислал ей ни одной записки, ничего.

К вечеру третьего дня он стоял около машины с огромным букетом темно-бордовых роз и ждал Лилит. Она быстро вышла из больницы, но, заметив Левиафана, замедлила шаги. Её лицо не выражало ничего конкретного. Она то улыбалась, то огорчалась, а Левиафан просто наблюдал за этими изменениями. Он прекрасно понимал, что она не знает как себя вести после всего, что случилось за последние пять дней. Зато Левиафан знал.

Она подошла к нему, вся такая белая и ласковая. Белые сапоги и пальто напоминали одежду снегурочки. Волосы были распущены, и слегка развевались на ветру. Она остановилась в полутора метрах от него, действительно не зная, что дальше делать. Лилит просто молчала и смотрела на него. Её маленькое черствое сердце было радо снова видеть и чувствовать любимого вампира.

– Привет, милая! – ехидно сказал он, в свойственной ему манере. – Хорошо выглядишь… особенно в белом, – он вздохнул и отвернулся, розы он ей так и не отдавал, словно забыл о них.

Лилит стояла и молчала. Её смущало поведение Левиафана, не мог он так быстро после смерти Мормо превратиться опять в прежнего подонка.

– Ну что стоишь? Залазь, а то замерзнешь! – он открыл ей дверь, – и кстати, по поводу белого… На твоём месте я бы сегодня надел черное. – С безжалостной улыбкой посмотрел он на неё и продолжил,– между прочим, положи вот это Жаклин на гроб, – он кинул ей на колени букет и отвернулся, заурчав под нос песенку.

Лилит как будто прошиб разряд электрической дефибриляции. Она повернулась к Левиафану, что бы понять, почувствовать надежду на то, что он пошутил, хоть и по-дурацки, но пошутил. Но этой надежды на его лице не было. Там было только удовлетворение.

Машина остановилась около дома, Левиафан вышел и помог Лилит. Она всё ещё не верила ему.

– Присядь, дорогая, я тебе чаю принесу! – предложил он, не расставаясь со своей идиотской улыбкой.

В течение пяти минут они просто смотрели друг на друга. Лилит смотрела на него, боясь, что-либо спросить, потому что очень опасалась правды. Левиафан очень хотел, чтобы она всё-таки спросила его о чём-нибудь. Да и вообще перестала вести себя так, словно ей язык вырвали.

– Завтра, в три часа, на Центральном кладбище будут её похороны, – выкрикнул он довольно, так и не дождавшись никаких звуков от Лилит, – видела бы ты её мужа! Я думал, он вены себе вскроет от горя. Он же не знал, какая она была шлюшка! А он только из командировки вернулся!

– Это ты? – только и спросила Лилит.

– Ты знаешь, дорогая, я не мог поступить иначе, – мечтательно сказал он, – милая, ведь Маргарет была для тебя никем, по сравнению с тем, кем был для меня Мормо. А я ведь правильно тебя понял, ты из-за Маргарет устроила Мормо пляски в огне? – уточнил Левиафан, глядя как слезы текут из глаз Лилит. – Ммм, значит правильно понял. Вот, конечно я не такой жестокий, как ты! – разочарованно он помотал головой, – ну не смог я её заживо сжечь в каком-нибудь погребе!

Последовало минутное молчание с двух сторон. Левиафан наблюдал за Лилит, уже без ухмылки, но всё равно с удовольствием.

– Я смог её распотрошить заживо! – глаза Левиафана блеснули в полутьме.

– Что ты сделал? – обезумевши, спросила Лилит, её нижняя губа дрожала, она еле сдерживалась, чтобы не завыть от тоски.