Экспедиция в рай

– А вот какой. Брательника у меня от хорошей жизни распирает, как на дрожжах. Ему недавно пришлось новый комплект формы пошить – в старую уже не влезал. Он ее всю мне отдал, там и галифе две пары, и гимнастерка, и френч. Ушьем, подошьем, петлички новые купим, кубики прилепим и станем чекистами. Второй фуражки вот только нет, но ее у мастера заказать можно. Приедем под вечер в Сосновку, заявимся к оперу, будто мы проверка, глушанем его в кабинете, найдем шкатулочку, и поминай, как звали.

– А ксивы где возьмем?

– Станет он ксивы у старших проверять? Впрочем… Обожди, я сейчас.

Маслов вышел из комнаты в сени, и через минуту Тараканов услышал шаги над головой – хозяин дома ходил по чердаку. Вернулся бывший сыскной надзиратель с картонной папкой в руках.

– Братец у меня запасливый. Со службы тащит все, что плохо лежит. У себя дома держать боится, вот ко мне и волочет. Чего только у него нет! А вот это как раз нам подойдет, смотри.

Маслов аккуратно достал из папки лист бумаги и протянул Тараканову. Это был бланк, вверху которого типографским способом было набрано: «Губернский Отдел Об'единенного Государственного Политического Управления. Тула, Садовый пер.», а внизу стоял синий оттиск печати. Бланк заполнен не был.

– Во, видишь – пиши, что хочешь. Вот мы предписание о проверке и напишем!

– Хорошо, сделаем мы дело, а как уходить будем?

– Автомобиль наймем. У тебя деньги есть?

– Есть.

– Прекрасно. Купи костюмчик поприличнее, сходи завтра в гараж на Ново-Павшинскую и найми там машину. Ты мне рассказывал, что шоферить можешь?

– Я-то могу, только не дадут же мне машину без шофера! В двенадцатом году в Москве ловил я некоего Семинариста. Так вот он, чтобы налет сделать, тоже автомобиль нанял и шофера с механиком грохнул. Но я такой грех на душу брать не буду. Куда шофера денем?

– Напоим до беспамятства, и делу конец!

– Станет ли он пить?

– Ося, они в том гараже без стакана за руль не садятся! Ну, как тебе мой план?

– Ну хорошо. Допустим, сделаем, как ты говоришь. В Сосновку придется ехать ближе к вечеру – когда все конторы закроются и в доме останутся одни жильцы. Но тогда и сторож придет, а он меня узнать может!

– Мы тебе внешность поменяем. Он тебя небритым видел и с седыми волосами, а мы щетину тебе уберем, а волосы покрасим в черный цвет!

– Да… Все повторяется. И волосы я уже когда-то красил…

– Тем более, значит, не привыкать.

Тараканов еще немного подумал, а потом решительно махнул рукой:

– Эх, Ванька, была не была! Только предписание ты пиши, я в вашем совдеповском крючкотворстве не силен.

– Сейчас казенные бумаги не от руки пишут, а на машинках печатают, – сказал Маслов и полез под кровать. Он вытащил оттуда ящик странной формы и водрузил его на стол.

Внутри оказался старенький «Ремингтон».

– Вот, брательник приволок! Только я этой хреновиной пользоваться не умею.

Тараканов сел за стол, подвинул к себе машинку, вставил в каретку бланк:

– Диктуй!

Глава 5

«Картузно-шапочная мастерская» гражданина Шницера помещалась в подвале двухэтажного старого дома на улице Коммунаров (бывшей Киевской). Мастер – старик лет шестидесяти пяти, в очках с толстыми линзами, заказу обрадовался.

– Сделаем-с, товарищ чекист, в лучшем виде сделаем-с! И всего два червончика потребую. Вы в нашем ГПУ изволите служить?

– В республиканском, а к вам с проверкой приехал. Фуражку вот ветром унесло, поэтому приходится в цивильном ходить. Долго ли делать будете?

– Так к послезавтрему и сварганю. Материалец в наличии.

– А побыстрее нельзя? Мне в штатском неудобно на службе появляться.

– Да я бы и завтра сделал, но перед вами еще два заказа, а работаю я один – держать работников нынче накладно и хлопотно.

Костюм и сорочку он купил на Жигалинском базаре, а парикмахерскую выбрал большую, на Советской.

Когда мастер усадил его в кресло и поинтересовался, как гражданин желает стричься, Осип Григорьевич озвучил свою необычную просьбу:

– Видите ли, товарищ… Даже не знаю, как начать. В общем, познакомился я тут с одной. Такая вся, знаете, эдакая…

– Понимаю-с, – невозмутимо сказал мастер, – желаете наимоднейший фасон?

– Нет… то есть фасончик хотелось бы помоднее, но это не главное. Видите, какой я седой, а барышне моей двадцать лет. Я рядом с ней совсем старик. Нельзя ли мне цвет волос обновить?

– Можем-с. Я сейчас схожу в дамский зал, они такие услуги оказывают-с даже и мужеского пола лицам. Сей момент-с.

Вернулся парикмахер действительно быстро и не один, а в сопровождении коллеги. Тот осмотрел череп Тараканова и заявил:

– Ви будете брунет. Недавно ми получили отличную заграничную краску – дает радикальный черный цвет. Только я бы попросил гражданина прежде постричься и побриться, а потом – милости прошу.

Маслов его не узнал:

– Ося! Ты ли это! Я гляжу и думаю – что это за франт ко мне прется! А это господин Тараканов. Поворотись-ка, я на тебя посмотрю.

Посмотреть и вправду было на что. Из стареющего мужика, благодаря новой прическе, иссиня-черным волосам, тонким усикам и безупречному костюму, Осип Григорьевич превратился в светского льва – любимца женщин.