Экспедиция в рай

– Я так понимаю, экспедитора вы смогли хорошенько рассмотреть. А водителя видели?

– Мельком, я на него не обращал внимания, да и из машины он не выходил.

– И как он выглядел?

– Да мужик мужиком. В какой-то рваной поддевке, с огромной черной бородой, я еще удивился его внешнему виду. Шоферы все как один – такие франты.

– Понятно. Ну а теперь опишите мне экспедитора.

– Это мужчина лет сорока пяти, светло-русый, голубоглазый, такой, знаете ли, ничем не примечательный, с незапоминающейся внешностью.

– На меня не похож?

– Нисколечко. Вас с кем-нибудь спутать тяжело – не часто встретишь молодого еще человека с полностью седой головой.

– Что ж, спасибо, вы нам очень помогли. И последний вопрос: вы же наверняка обсуждали произошедшее с грузчиками, они что говорят, не узнали ли кого?

– Да они меньше меня видели – когда делом занят, некогда по сторонам смотреть.

Осип Григорьевич простился, вышел, сел в автомобиль, запустил двигатель, тронулся было, потом остановился, выскочил из машины и бегом направился в контору – у него появился еще один вопрос.

Глава 5

Михельсон внимательно выслушал Тараканова, достал из кармана пиджака пачку папирос и угостил водителя.

– А почему вы к Перисильду не пошли? Дознанием по этому делу он занимается.

– Не нравится мне херра Арвид, потому и не пошел.

– А я, стало быть, нравлюсь, – усмехнулся сыскной чиновник.

– Вы меня по ушам не били, – ответил Тараканов.

– Да, любит Перисильд руки распускать. Мозгов мало, вот кулаками и работает. Ну хорошо, с ним понятно, а начальнику почему не доложили?

– Да это же все равно, что Перисильду. Начальник мои соображения ему бы пересказал, тот бы и начал руки чесать. И еще неизвестно, как бы для меня это все обернулось.

– Логично. Что вы предлагаете делать?

– Никаких доказательств, кроме моих умозаключений, у нас нет, значит, их надо поискать.

– Это я понимаю. А поконкретнее?

– Меня смущает борода. Фальшивую бороду в мелочной лавке не купишь.

– Вот-с, правильно! Схожу-ка я в театр.

Тараканов хотел возразить, но не успел – в кабинет вошел Цейзиг.

– Зачем это вы в театр собрались?

– Как зачем? – Михельсон нимало не смутился. – Пьесу посмотреть.

– А какая там нынче пьеса идет?

– Не знаю. Я потому туда и собрался, что совсем оглох здесь за работой, совсем за культурной жизнью не слежу.

– Театр, конечно, дело хорошее, но сегодня нам туда не попасть. Вот постановление об обыске, поехали в Кадастик, я чувствую, мы и без театра там спектакль посмотрим.

Квартира малолетней проститутки поразила Тараканова своей ухоженностью и чистотой. Она помещалась во вросшем в землю первом этаже старого деревянного дома и состояла всего из двух комнат и кухоньки. Главы семьи дома не было, и дверь полицейским открыла опрятная дама лет шестидесяти пяти – бабушка Эмилии. Она внимательно прочитала постановление, расписалась там, где ей указали, и, пожав плечами, сказала:

– Обыскивайте.

Провозились с час, перевернули все вверх дном, но ничего не нашли – ни похищенного у Кербаума имущества, ни следов крови.

– Михельсон, составляйте протокол, – разочарованно сказал Цейзиг.

– Когда внучку отпустите? – спросила бабушка.

– А прям сейчас и отпустим, прова Родберг. Вот вернемся в присутствие, все документы оформим и отпустим, через пару часов дома будет.

– Вот, держите, – бабушка протянула Цейзигу двадцатипятимарочную купюру, – пусть извозчика возьмет.

Начальник КриПо отстранил руку с деньгами:

– Не надо, ее домой на нашем авто доставят.

В это время Михельсон задумчиво пошевелил носком сапога груду сложенных у кухонной плиты поленьев.

– А что-то, милостивая государыня, я у вас топора не приметил? Чем дровишки рубите?

Бабушка побледнела и опустила голову.

– Где топор, прова Родберг? – строго спросил Цейзиг.

– Я не знаю, куда-то делся, сама давеча искала. – По голосу отвечавшей сразу было понятно, что она врет.

– Видать, поторопились мы с протоколом. Надобно дальше искать. За работу, господа!

Осип Григорьевич вышел на улицу и закурил. Во дворе пышная блондинка лет тридцати вешала белье.

– Добрый день, мадам! – поздоровался Тараканов по-русски, безошибочно определив в даме соплеменницу. – Бог в помощь!

– Мерси вам, конечно, – улыбнулась блондинка, – только вместо того, чтобы Господа поминать всуе, лучше бы помогли одинокой женщине.

– С удовольствием! – Шофер КриПо отшвырнул едва начатую папиросу, подошел к даме и взял из ее рук корзину с бельем.

– Давно здесь жить изволите? – спросил Осип Григорьевич.

– А всю свою жизнь. Замужем только пять лет побыла в Ивангороде и опять сюда вернулась с ребятишками. А вы у нас какими судьбами?

– Да я по делу приехал, к мадам Родберг.

Блондинка внимательно его оглядела:

– А вы, часом, не из полиции?

– А как вы узнали?

– Догадалась. Вид у вас не пролетарский, да и авто у ворот я приметила.

– Из полиции.

– А по какому поводу, если не секрет?

– Я не знаю, я шофер, мое дело возить начальство, куда прикажут.

– Может, и меня когда-нибудь прокатите?

– Почему же нет, могу и прокатить.

Помолчали.

– Дом-то, смотрю, старый у вас совсем, небось зимой холодно?