Экспедитор

Так получилось, что Катастрофа миновала нас – почти. Рецепт успеха был прост – относительная транспортная недоступность, несколько решительных людей в самом начале и очень, очень много оружия. Ижевск, несмотря на то, что это двадцатый по населению город России, стоит вдали от всех основных транспортных потоков. Через него не идет судоходная река, мимо нас прошли обе ветки Транссиба, и северная, и южная, через нас не идут федеральные трассы, и у нас практически нет авиационного сообщения. То, из-за чего все ругались матом, а кто-то и уезжал, во время Катастрофы обернулось спасением. Например, аэропорт: мало того, что его приватизировало «Ижавиа» и не пускало туда другие авиакомпании, так еще он и на капитальном ремонте был. Первые бешеные – как их какое-то время называли – появились в городе, видимо, с крайним поездом Москва – Ижевск. Но их было немного, и большого вреда они причинить просто не успели. Нам надо было всего два-три дня, и эти два-три дня у нас были. Когда эпидемия все же начала развиваться, мы все знали, по сообщениям из Москвы – и про обратившихся, и про то, что стрелять надо только в голову. А стрелять у нас всегда было чем.

В городе два крупнейших оружейных завода страны – «Ижмаш» и «Ижмех». Единственное в стране крупное производство пистолетов. Плюс – у нас город оружейников, так что полиции volens nolens приходилось лояльно относиться к желанию простого гражданина купить себе оружие. И купить проблем не было – в городе сразу несколько крупных оружейных магазинов, в том числе на Ленина. Так и отбились – за все время Катастрофы потеряли чуть больше тысячи человек, считая бандитню и мародеров. Из шестиста с лишним тысяч.

Потом собрались, начали судить-рядить, что делать. Новости не радовали – заражен был весь мир, Москвы как столицы просто не было. Жизнь следовало налаживать самим – как получится, так и налаживать.

Решили выделяться – пока в пределах своей республики, чтобы хоть какая-то видимость законности была. Переизбрали Госсовет и Горсовет. Назначили временные администрации на госпредприятиях и тех, где хозяев не было или до них не было доступа. Где хозяева были – оставили за ними, только определенные правила игры установили: работай нормально, плати налоги и зарплату людям – и все у тебя будет пучком. Нет – извини, военное время. После чего начали как-то выживать.

Первое же лето показало, как мы были правы.

Мертвечины много не было – но она была. Вообще, как я понял, мертвяки далеко от того места, где обратились, не уходят, оседлые они – но смертельно опасны. Массово с мертвечиной мы столкнулись, когда зачищали Агрыз и Сарапул – важные транспортные узлы, а Сарапул – так и вовсе наш город, негоже его оставлять. Агрыз татарский – но его взяли под контроль, тупо потому, что это стратегический транспортный узел, мы могли его контролировать, и оставлять его кому-то было негоже. Да и кому – мертвякам? По той же самой причине взяли под контроль Чайковский, относящийся к Пермскому краю, – там ГЭС, от которой еще какое-то время можно электричеством питаться, и порт. Речной – но порт. Портов у нас теперь было два – Чайковский и Камбарка…

Затем пошли дальше.

На второй год – зиму перезимовали, заодно окончательно истребили мертвечину, которая уральских морозов не выдерживает – начали уже не выживать, а жить, разворачивая торговлю и прибирая под себя ресурсы, какие получалось прибрать.

Дело в том, что Удмуртия – республика хоть и маленькая, но к выживанию приспособлена как нельзя лучше. Сельское хозяйство мы не угробили, сами себя обеспечиваем всем, кроме зерна, – зато тем же яйцом у нас обеспеченность двести процентов, а если картоху посадить, которая к нашей земле лучше приспособлена, – зиму перезимуешь с гарантией. Собственная нефть – хоть и немного, но есть. Стоят качалки. Значит, есть и бензин. Под рукой ГЭС – есть электричество. Каменного угля нет – вообще-то он есть, двадцать миллиардов тонн, второй Донбасс – но там горизонт тысяча метров, не докопаешься. Да и зачем, если есть торф, а по торфу мы то ли первые, то ли вторые в России. А торф – это и удобрение, и топливо.

Из производств – загибайте пальцы – боевое и гражданское стрелковое оружие, автозавод, завод пластмасс, нефтянка, бытовые товары, электроника, беспилотники, включая как производство, так и разработку. В Сарапуле – вся радиоэлектроника, включая армейские средства связи, в Камбарке – железнодорожный транспорт, дико востребованные сейчас рельсовые автобусы, легкие локомотивы, Воткинск – ракеты «Тополь», Глазов – спецстали и ядерное топливо. Собственная металлургия, причем работающая в основном на металлоломе и заточенная на спецстали. Это только крупное, по мелочи – две швейки, в том числе одна способная отшивать армейскую снарягу, два крупных водочных завода, пиво – ну и по мелочи, молоко, хлеб там.