Экспат

— Не ошибусь, безопасник, — буркнул грек, буравя взглядом спокойного Эрнеста. — Если ты отведешь людей от моих родственников.

А. Н. подумал и кивнул. Достал коммуникатор, отстучал что–то по экрану.

— Готово. Мои люди двинутся к складу как только ты назовёшь адрес.

— Четвёртая литейная, строение три.

— Мыловарни?

— О да, начальник. Мыловарни. Плохие воспоминания, да? — оптовик глухо рассмеялся. Покосился на шокер. На раубтир и умолк.

— Падопулос, мне нужен не только адрес. Мне нужны имена.

— Я не знаю их имён. Не пойми неверно — они пользуются кличками.

— Какими? — быстро произнёс А. Н., не давая одуматься.

— Ну там, Сигара, Хлыщ, Вояка.

— И кто есть кто?

— Вояка в основном приходит и орёт. Даёт нагоняй начальству и уходит. Это бывает нередко.

— Приметы?

— Баллистическая маска его приметы, — усмехнулся Ставрос. Эрнест поморщился.

— Остальные так же?

— Да. Хлыщ одет в дорогой костюм. Предпочитает маску с нанопокрытием. Сам знаешь — её ничем не просветишь. Да мы и не пытались. Он проверяет недостачи и чтобы никто не болтал, — торговец помолчал. — Мой предшественник болтал.

— Где прикопали его, случайно, не знаешь?

— Знал бы — сказал его жене, — ровно ответил Падопулос и продолжил: — И наконец, Сигара. Тоже наномаска, костюм попроще, болтает меньше. Широкий, как кто–то из этих, — торгаш кивнул на «сыновей». Когда курит сигару, видно маленький шрам на подбородке, как будто кто–то его пырнул. Он если не на верхушке, то наиболее близок к ней.

— С чего взял?

— После его визитов вся верхушка синдиката бегала как угорелая.

— Стоп, — нахмурился Эрнест. — А ты назвал не верхушку?

— Нет. Я назвал лучше — тех, кто её держит за шкирку. Всех, Жирного Вильяма, Черного Джима, Виктора Робертовского. Всех. Всю вершину наркосиндиката «Литейная».

Вот оно. Джек–пот. Название синдиката, адрес, имена и, наконец, неведомые кукловоды. Правда, имело смысл уточнить кое–что ещё.

— Так что на Литейной?

— Операционный склад. Нам не говорят, сколько их ещё, но не один и не два. Наш снабжает только Старый Город и Бесильни, но я знаю точно, что ещё по складу обслуживают пригороды и трущобы.

— Вот как… а Новый Город? А Цитадель?

— Туда мы не лезем. Либо мне об этом не говорят — не забудь, я не директор. Так, торговый представитель, иногда залетающий выше необходимого.

— Тут ты прав, — хмыкнул Эрнест и подошёл к оставшимся безопасникам. Ганс–Ове оперативно, одним ударом в нужную точку, выключил вертевшего головой Беннетта.

— Ты узнал нужно? — спросил он, даже не сбив дыхание. А. Н. кивнул.

— Накроем их сразу?

— Сначала мне нужно проверить информацию. Высадите нас на окраине Мыловарен.

— У «Последнего дуста» что ли?

— Да, на задней парковке.

— Уверен? — с сомнением спросил Франсуа.

— У меня есть доступ к ботам–охотникам и лазерный пистолет. За меня не волнуйся.

— А с пушером что делать?

— Считай его подарком за оказанную услугу.

Франсуа медленно кивнул.

Грузовик медленно снижался над гудящим Инсектарием.

Глава 4.4

Место: проём между Мыловарнями и Инсектарием.

Локация: Район бара «Последний дуст».

Время: Вторник, 22–34

Ховер–платформа приземлилась в отдалении от «Последнего дуста», прикрытая от него опускающейся тьмой и идиотски стоящей отдельной стеной. Вероятно, оставшейся от первой попытки заселения проёма и последовавшей за этим бойни. Эрнест напоследок дал удар шокером оптовому торговцу, коротко попрощался. И двинулся к постройкам, едва не таща на себе оптового торговца эмне. Через некоторое, условленное время, безопасники взлетели, так и не включив опознавательный маячок. Оставалось только надеяться, что в этой сети зарастающих кустарником руин не найдётся ни одного любопытного глаза.

С другой стороны — всё же «Сыны» идиотами не были. Вряд ли они высовывались из дверей, а внешне грузовик — обычный развозчик грузов, которых в Городе тысячи. Да и кто будет бродить по проёму между Мыловарнями и Инсектарием почти в одиннадцать вечера?

Некогда этот район был хилым пригородом на четыре улицы и девять кварталов. «Хозяева» не рекомендовали селиться у места, получившего впоследствии название Инсектарий, однако жадность вкупе с близостью реки, заводских районов и трасс маглева дала о себе знать. Так возникли район Лесопилка и небольшой поселок по пути в Мыловарни, даже не успевший получить какое–то особенное название.

Через сорок лет после закладки первого кирпича в основание здание, нынче известного как печально известный бар «Последний дуст», произошел бунт джосеров. Не первый в истории, но первый — на памяти человеческого населения. Но Лесопилка, бывшая в те времена ничуть не больше означенного района, сорганизовалась и забаррикадировалась. Вовремя попросила о помощи окапи, и те с удовольствием принялись отстреливать почти прорвавшихся арахнидов. Несмотря на жертвы, Лесопилке удалось продержаться до прихода хозяйских «ша’ше». И очень злого ополчения людей.