Эксодус (Книга 1 и 2)

Где ваш муж?... Как ему удалось скрыться?... Как вы поддерживаете с ним связь?... Вы передаете ему информацию, мы это знаем точно... Вы занимаетесь шпионажем по заданию англичан... Вот посмотрите, эти бумаги, предназначенные для англичан, написаны рукой вашего мужа; этого вы ведь не станете отрицать?... С какими еще евреями в Палестине вы поддерживаете связь?...

Сара четко и без тени смущения отвечала на все вопросы. Она не отрицала, что Барак действительно бежал из-за своих симпатий к англичанам; об этом знали все. Что касается ее самой, то она осталась исключительно из-за предстоящих родов. Все остальные обвинения она решительно отвергала. К концу 24-часового допроса Сара была самым спокойным человеком в кабинете следователя.

Они стали угрожать ей, но Сара оставалась спокойной и невозмутимой. Под конец ее схватили и бросили в темную одиночку, без окон, с толстыми базальтовыми стенами. Над деревянным столом горела тусклая лампочка. Ее положили на спину, разули, и пятеро полицейских навалились на нее, чтобы не дать ей пошевелиться. Потом ее били палками по подошвам, повторяя в перерывах те же вопросы. Она давала те же ответы.

- Шпионка! Как вы передаете информацию Бараку Бен Канаану? Признайтесь! Вы поддерживаете связь с британскими агентами... Назовите их!

Боль была невыносима. Сара совсем отказалась отвечать. Она стиснула зубы, пот лился с нее градом. Ее мужество еще больше обозлило турок. От палочных ударов лопнули подошвы и брызнула кровь.

- Говорите! - орали они. - Признавайтесь! Сара только вся дрожала и извивалась от боли.

- Жидовка! Шпионка!

Наконец она потеряла сознание.

Ей вылили ведро воды на голову. Побои и вопросы возобновились. Она еще раз лишилась сознания, ее опять привели в чувство. Теперь они положили ей раскаленные камни в подмышки.

- Говори! Говори! Говори!

Три дня и три ночи турки пытали Сару Бен Канаан. Даже турки были поражены выносливостью этой женщины. Наконец они отпустили ее в награду за мужество: они еще ни разу не видели, чтобы кто-нибудь перенес пытку с таким достоинством. Руфь, которая ожидала ее в приемной полиции, требуя все время, чтобы отпустили свояченицу, увезла ее на повозке, запряженной ослом, в Шошану.

Когда у Сары начались родовые схватки, она позволила себе роскошь покричать вволю. Она кричала и визжала за все те дни, когда турки тщетно пытались выжать крик боли из ее уст. Ее измученное пытками тело судорожно взбунтовалось.

Крики становились все слабее и слабее. Никто не верил, что она переживет роды.

Однако Сара Бен Канаан родила сына и осталась в живых.

Две недели ее жизнь висела на волоске. Руфь и остальные жители Шошаны окружили ее самой дружеской и любовной заботой. Незаурядное мужество, благодаря которому маленькая черноглазая женщина выдержала турецкие пытки и муки родов, помогло ей справиться и сейчас. Ее желание увидеться с Бараком было так сильно, что прогнало даже смерть.

Потребовалось больше года, пока она оправилась. Это было медленное и мучительное выздоровление. Прошли месяцы, прежде чем она смогла встать на свои изуродованные ноги и сделать первые шаги. Небольшая хромота осталась на всю жизнь.

Ребенок был здоровый и сильный. Все говорили, что он вырастет вторым Бараком, потому что он уже сейчас был рослый и крепкий; от Сары он унаследовал только смуглый цвет лица. Теперь, когда худшее было позади, Сара и Руфь ждали своих мужей.

А братья между тем уезжали все дальше и дальше: после Каира и Галлиполи они попали в Англию и Америку. Их ни на миг не покидала тревога о Саре и Руфи. Беженцы, прибывшие из Палестины, рассказывали страшные вещи о терроре Кемал-Паши.

В начале 1917 года британская армия двинулась из Египта и отогнала турецкие войска через весь Синайский полуостров до границ Палестины. В Газе наступление англичан захлебнулось. Командование британскими силами принял генерал Алленби, и под его руководством англичане возобновили наступление. К концу 1917 года они ворвались в Палестину и захватили Беер-Шеву. Вслед за этой победой, англичане предприняли атаку на древние врата Газы, и Газа пала тоже. Затем англичане двинулись вдоль берега и захватили Яффу.

Одновременно с успешной кампанией Алленби началось наконец сильно запоздавшее, обошедшееся очень дорого и еще больше разрекламированное восстание арабов. Когда было уже ясно, что турки терпят поражение, Фейсал, сын шерифа Мекки, собрал в пустыне несколько племен. Они напали на отступающих турок, сбрасывая с себя таким образом личину нейтралитета, в которую они до сих пор рядились, чтобы быть тут как тут при ожидающемся дележе добычи. "Повстанцы" Фейсала подняли немалую шумиху, совершили нападение на неохраняемую железнодорожную ветку, но так и не сумели вывести ее окончательно из строя. Арабские "повстанцы" ни единого раза не приняли участия в каком-нибудь настоящем сражении - большом или малом.