Эксклюзивный мачо

– Постой… – Он взял меня за руку, посмотрел так, что сразу стало ясно: сейчас осчастливит. Я-то боялась, так и не решится, но вот все-таки надумал. – Детка, ты прекрасно знаешь, кто у нас кон­тролирует игорный бизнес, а также проституцию и прочие весьма неблаговидные предприятия.

– Ну…

– Что “ну”?

– Дед контролирует. Этот секрет давно не сек­рет для десятка граждан.

– Правильно. Но контролирует он все это не напрямую. Для этого и его наглости не хватит, да и в дерьме возиться ему неохота.

– И кто… – начала я.

– Кто-кто, конь в пальто. Тагаев, конечно. Толь­ко не вздумай брякнуть где-то об этой страшной-престрашной тайне.

– Ух ты, е-мое, – простонала я и даже зажму­рилась, так мне тошно стало.

– Вот-вот, никогда бы я тебе этого не сказал, если б… Ну, ты поняла.

– Да уж как не понять, – фыркнула я и грязно выругалась, что совершенно неприлично для скром­ной девушки, каковой я в душе являюсь.

– А если поняла, то сделай следующее: сегодня же позвони Питиримову, передай от меня большой привет и скажи: будем очень благодарны, если во­время узнаем, что в нашей богадельне творится, а интересует нас буквально все, даже самые незначи­тельные события, а про значительные и говорить нечего. Сделаешь или самому звонить?

– Сделаю, – ответила я, в душе слегка удивля­ясь. Питиримов Виктор Иванович, мужичок тихий и какой-то серенький, в охране Деда заметных должностей он никогда не занимал и вообще, казалось, звезд с неба не хватал. Правда, Лялин к нему отно­сился уважительно, и Ларионов, сменивший его на боевом посту, тоже. Что ж, Лялину видней.

– Вот и отлично. На работу ко мне тоже позво­ни, спроси Володю. Парень серьезный, к нему, в случае чего, можно смело обратиться.

– У меня дома две пушки, возможно, с боль­шим прошлым, что с ними делать, не знаю. Вешня­кову не сдашь, придется объяснять, а объясню, чего доброго привлечет к уголовной ответственности. Он последнее время свирепеет на глазах.

– Это потому, что ему подполковника не дают. Пушки Володе отдашь. Теперь топай.

Слова Лялина о дворцовых тайнах не шли из го­ловы, я продолжала мысленно материться и даже пару раз пробормотала вслух:

– Ну, Дед…

Лучше от этого мне не становилось, что совер­шенно неудивительно. Я посоветовала себе напле­вать на тайны Деда и продолжить следствие. В размышлениях вновь вернулась к Сафронову, а от него к его бывшей супруге. Так как супруга ушла от Пет­ра к молодому человеку, по слухам, из команды все того же Сотника, я включила ее в свой список под номером один, но встреча с ней могла вызвать труд­ности, коли уж Тагаев в настоящее время был с Сотником в состоянии войны, а сам Сотник, по непро­веренным данным, скрывался от возмездия.

Однако, вопреки ожиданиям, бывшая госпожа Сафронова, а ныне Талалихина, встретиться со мной не отказалась, правда, для начала поинтересовалась, откуда меня черт принес и чего мне надо. Я доход­чиво растолковала, что нахожусь на службе госуда­ревой (иногда соврать не грех), расследую дело об убийстве, произошедшем на яхте бывшего супруга, и у меня есть к ней вопросы.

– Я-то здесь при чем? – удивилась она, потом вздохнула и добавила: – Ладно, приезжайте.

И я поехала.

Квартира, оставленная Петром супруге, поража­ла размерами и шикарной отделкой, правда, уже на­метились перемены не в лучшую сторону: зеркало в холле было разбито, телефон на подставке обмотан изолентой, а пятна на стенах кухни прозрачно наме­кали на то, что хозяева любили поупражняться в ме­тании различных предметов.

На мое удостоверение женщина даже не обрати­ла внимания, кивнула и пригласила на кухню, хоте­ла напоить кофе, но его в доме не оказалось. Мадам Талалихиной Алле Геннадьевне на вид было лет тридцать, под глазом синяк, волосы всклочены, пеньюар, в котором меня встретили в два часа дня, не худо бы было постирать.

– Как там Петечка? – спросила она. – Небось из-за Верки своей расстраивается? – Помолчала и добавила: – Верку жалко, нормальная баба. Чокну­тая, но мне нравилась. Что у вас ко мне за вопросы?

– Обычные. Почему расстались с Сафроновым, к примеру?

– Так он, поди, все рассказал? Почему расста­лись? Да потому что дура. Нашла себе… Петечка ти­хий, с ним тоска смертная, а здесь ураган страстей. Синяк видите? Это я у подруги задержалась. Конеч­но, задержалась надолго, но в морду-то зачем? – Она достала бутылку мартини, кивнула на нее и предложила: – Хотите?

– Нет, спасибо.

– Ах да, вы же на службе. Может, я бы с Петечкой не развелась, не застукай он меня с этим коз­лом. Да и я хороша, чего было мужика к себе в дом тащить? Выпила лишнего, не рассчитала… – Она на­лила полстакана и принялась вертеть его в руках. – Честно говоря, я-то думала, подуется немного и про­стит, А он уперся как баран, даром что тихоня. Ну и на развод подал. Я, конечно, разозлилась и в серд­цах согласие дала. За козла этого замуж вышла. Вот уж дура так дура.

– А где он, кстати? – проявила я интерес.

– Муженек-то? Хрен его знает. Выгнала. Вчера тут такая баталия была…

– У подруги задержались?