Эксклюзив (СИ)

– Понимаю. Федя теперь в курсе, что ты какаешь. Не бабочками. И это все что тебя тревожит? – не скрывая иронии в голосе выдает Люся.

– Нет, не все. Недавно я захотела в туалет, но желания его посещать и оповещать ночью весь подъезд, ну и, собственно, Федора, мне не хотелось. Ночь все-таки.

– И? Ты надундила в кровать?

– Нет! Просто Федор проснулся и пошел в ванную.

– А с ванной что не так?

– С ней все так, ну более-менее. Только, когда он открыл дверь, в ней оказалась я.

– И что?

– Я была в самой ванне, а не в ванной комнате. На корточках, – Люся непонимающе смотрит на меня и лишь сильнее хмурит брови. – Я справляла там маленькую нужду, вместо унитаза.

– Ну и чо? Пусть скажет спасибо, что берегла его сон. Он после этого тебя не хочет? Издевается?

– Что? Нет, конечно.

– Тогда, что, блин, не так?

– Ну мне теперь стыдно. Ты что, не понимаешь?

– Вообще нет, не врубаюсь в чем трагедь. А когда вы виделись с ним в последний раз?

– Три дня назад. А что?

– А когда ты совершила сей ужасный поступок?

– Три дня назад.

– Ясно. Ты отрубила мне палец, дважды сбегала от предполагаемого бандюка, внедрилась к возможно криминальной шишке, достала-таки пусть и странным путем флешку, а теперь ссышь перед своим мужиком от того, что при нем пописала? Блин, Лиз, ты реально Е. Банько. Ну он хоть придет сегодня?

– С ума сошла? Нет, конечно. Чтобы к нему всем табором пристали? Слава Богу, он вообще не знает про мой день рождения.

– Ты ку-ку, Лиза.

– Да. Но это к делу не относится. Все, давай сменим тему разговора.

– Например?

– Например, что говорит Вася о смерти Вити?

– Ничего не говорит. Точнее говорит.

– Что?

– Что это висяк. А твой что говорит?

– Что повесят дело на бывшую Вити, как только ее найдут. А мне кажется, что это не она.

– Слушай, а тебе не все ли равно?

– Конечно, нет. Я к гадалке недавно ходила, чтобы узнать, кто его убил.

– И что она тебе сказала?

– Что скоро сама узнаю, кто его убил. И у того же человека и находится флешка.

– Ну, конечно, что тебе еще могла сказать шарлатанка, – чуть ли не фыркая произносит Люся.

– Ой, все, давай делать салаты.

– Давай. Кстати, у меня задница чешется. Ты помнишь к чему это?

– В прошлый раз никто не умер. Так что все, это было совпадение. Режь.

Трудимся мы как пчелки до самого обеда. Благо, морепродукты бабушка готовит сама. Первой в гости приходит работница ЖЭКа. Затем подключается мама Леши и, собственно, он сам. Я полыхаю, как пламя, стараясь не смотреть на моего гостя. Лишь однажды я не смогла отвернуться. И все, на что меня хватило, это прижать язык к верхнему небу.

Леша странно на меня смотрит, но ничего не говорит. Правда, нижние девяносто чуют, что он прямо-таки хочет остаться со мной наедине. Никогда не думала, что буду рада наличию незнакомых гостей. И, кажется, я срываюсь с места со скоростью света, дабы открыть дверь очередной гостье – работнице поликлиники. В глазок, конечно, не смотрю. От того и испытываю первый шок от количества белых роз, когда открываю дверь. Их не много, их очень-очень много! А вторую порцию шока, я получаю, когда понимаю, что передо мной стоит Неповторимый...

Глава 29

Глава 29

Стою как дура, улыбаясь в тридцать два зуба. Но стоило только представить, что будет дальше, пригласи я Федора в квартиру, как моя улыбка быстро исчезает. Бабушка – это еще полбеды, а вот Леша. Это может закончиться очень плохо. И что делать?

– Это мне?

– А у кого-то еще сегодня день рождения?

– Я думала, ты не знаешь. Спасибо. Они очень красивые, – беру в руки охапку роз, прижимая к себе.

– Я так и буду стоять на пороге или ты все же пригласишь меня войти?

– Тут такое дело… в общем, неловко говорить, но у нас в квартире не очень хорошо пахнет. Так получилось, что к нам приехала погостить бабушкина подруга и случайно завезла клопов. И квартиру только вчера обработали. Давай я поставлю розы и спущусь к тебе? Куда-нибудь сходим.

– Например, пойдем в гости к Кеннеди? Или к Билл Билловичу? Ты же с ними в хороших отношениях, – ясно, врать надо лучше.

Он оттесняет меня в сторону и заходит в квартиру, захлопнув за собой дверь. Смотрит при этом на обувь. Не на мою. И тут же кривится. Сказала бы я, что это от вида мужской обуви, но нет, скорее от запаха, который с каждой секундой все больше и больше заполняет пространство коридора.

– Я же говорила, что у нас пахнет, а ты мне не веришь. Кеннеди покойного приплетаешь.

– Рад, что ты запомнила, что он помер. Думаешь, я настолько тупой, что не могу отличить запах вонючей рыбы от средств против клопов?

– Да, не подумала. Ты же наверняка ими пользовался, когда вытравливал живность из своей квартиры, – блин, сейчас точно поругаемся до официального расставания. – Извини, чушь ляпнула как всегда.

– Извиняю. И то, только потому что именинниц вроде как нельзя обижать. Хотя, если брать в расчет, что меня никто не пригласил, а вот, судя по обуви, соседушку эскулапа, да, то все же, нет, не извиняю.

– Это не то, что ты подумал. Я его не приглашала. Это все моя бабушка, вот поэтому я и не хотела звать тебя на этот ужасный праздник. Там гости, которых я знать не знаю.