Экипаж «черного тюльпана»

Я подаю руку Анне. Оглушенная, растерянная, она становится на твердую землю. Всю дорогу я обнимал ее плечи, чувствуя, как Аня вздрагивает на каждой ухабине. «Держись крепче за меня!» — прокричал я ей, и она обхватила меня рукой. Замкнутое пространство тесной железной коробки, в которой мы болтались, как добыча в большом желудке, сближает…

— Канистру привез? — беспокоится Славка.

— А как же, — вмешался Эдик, показывая на парашютную сумку.

— Кто такая, почему не представляешь?

— Аня, стюардесса. Наливала рюмку самому Кармалю.

Мы стоим на территории штаба Сороковой армии. Метрах в пятистах от нас в наступающих сумерках высится громада дворца Амина. Вдоль дороги от КПП — жилые сборные модули, такие же, как у нас в «полтиннике». Рядом с глиняным дувалом[30] тянется колючая проволока, освещенная прожекторами. Дальше на юг — склоны гор с горящими светляками огней.

— Ребята, — обращается к нам Пуртов, — свадьба комсомольская. Требуется помощь. А командира я украду минут на десять.

…Большая комната, где жили штурманы наведения (авианаводчики), заставлена кроватями в один ярус. Сейчас здесь никого нет, в узкое пространство между койками можно протиснуться только бочком.

— Шестнадцать человек тут никогда не ночуют — половина всегда на дежурстве, — словно читая мои мысли, объясняет Слава. — Твой экипаж размещу в полном составе.

Мы присели на стулья возле стола. Краюха хлеба, разбросанные игральные карты. Напротив, на стене четыре портрета в траурных рамках. Молодежь… Удивительно светлые лица, как будто подобранные для выставки с тематикой портретного жанра.

— Все они спали здесь, на этих кроватях. В разное время, конечно, — прокомментировал Славка. — Давай, командир, за этих ребят, по граммульке, чисто символически… двоих я знал, а вот этот — был моим другом. — И он показал на лицо мальчишки, для солидности украшенное усами. На Славке все та же полушерстяная гимнастерка со свежим, только что подшитым воротничком, орденская планка с ленточкой неброского малинового цвета — Красной Звезды.

— Снайперы охотятся за нашим братом… — говорил Пуртов, вытаскивая из-под матраца маленькую фляжку из нержавейки. — Мы указываем для авиации цели, а это духам не нравится…

— Славка, «Звезда» — за Панджшер? — спросил я, указывая на нашивку.

— Да.

— Ты случайно не «Горным» работал?

— Работал. Это, брат, тебе не наверху болтаться…

— Не приведи господь, спаси и помилуй! — вздохнул я. Славка плеснул в стаканы на донышко рыжеватой, чайного цвета жидкости.

Я знал, что Аня не пьет ничего, кроме шампанского. На этот раз с неожиданной решимостью она проглотила коньяк.

— У нас здесь ребята нормальные, — говорит Славка, поглядывая на Аню, — друг за друга не прячутся. Надо — идут в горы с рацией. Такой билетик вытянули… Был, правда, один кадр. Тот прямо заявил: под пули не полезу. Пугали его трибуналом, потом отстали — какой-то он прикинутый, толку все равно от него мало. Отослали в Джелалабад, в группу руководства полетами. А тут — обстрел, выскочил из модуля, в траншею. Не добежал несколько метров — чикнуло осколком. Не при Ане будет сказано… Отчекрыжило всю мужскую часть, да и живот разворотило порядком. Говорят, выкарабкался, но какая же это жизнь? Тут как ни берегись, а, видно, кому что написано… Я думаю, нечего бегать из помещения: начался обстрел — сиди спокойно. Вероятность прямого попадания мала. Осколков гораздо больше, и летят они веером… Ну что, двинули? Присматривайтесь к организации мероприятия, становитесь на очередь…

— Ты на что намекаешь?

— А что намекать, обженим, и баста! Будешь долго думать — отобьем.

Я поймал Анину руку внизу, сгреб ее пальчики, притянул к своему бедру; она глянула на меня долгим взглядом, я купался в нем, сжимая ее ладонь.

— Я ее не отдам, — сказал я, не переставая смотреть в смущенные зеленоватые глаза.

* * *

Свадьба разыгрывалась по сценарию, придуманному в политотделе. Это должна была быть веселая свадьба, как и все, какие бывают на этой земле. Здесь, среди «ограниченного контингента» войск, такие праздники случаются нечасто.

Столы накрыли в длинном зале кафе. Во главе стола, вместо родителей, восседал начальник командного пункта, полковник, бывший летчик. Были представители политотдела и штаба, комсомольские вожаки.

Когда в бокалы налили шампанское и все встали, готовясь услышать первое поздравление, выяснилось: невеста во всем своем убранстве одна… Жениха рядом нет. Ее успокаивали подруги, говорили, что у него проблемы с костюмом — ведь встретиться они должны были здесь, за столом (расписывались молодые днем, в посольстве).

Неожиданно с грохотом открылась входная дверь, и в зал ввалился человек в комбинезоне, панаме, с рацией и автоматом за плечами.

— Здесь свадьба?! — закричал он, и все зааплодировали. Специально испачканное лицо не могло скрыть рыжих веснушек Василия: все узнали жениха.

Он бросился к невесте, обнял ее и стал целовать. Теперь уже и она перепачкалась в краске и смеялась каким-то нервным смехом: оказывается, ее тоже не посвятили в тонкости сценария.