Экипаж

— Как же так? Пил, пил и не напивался?

—  Да не пил он. Если выпьет грамм сто на праз­дник, так это и не питье...

Аля глядела на мать злыми, прямо прожигающими глазами. И Евдокия Петровна смешалась, закончила скороговоркой:

—  А вообще-то я, может, чего и, путаю... Вы у Алечки спросите, она лучше помнит.

—  У меня все, — сказал адвокат и чуть заметно улыбнулся Валентину.

...Алик спал на диванчике в коридоре, положив голову на колени старушке соседке. Кругом ходили невеселые озабоченные люди — веселых в суде не увидишь.

...Судья стоя объявил:

—  Оглашается решение... Именем Российской Со­ветской Федеративной Социалистической Республики народный суд в составе председательствующего Де­мидова, народных заседателей Ларионовой и Крячко, рассмотрев в открытом судебном заседании дело по иску Ненарокова к Ненароковой об отобрании ребен­ка Алексея четырех лет, установил: ответчица, про­живающая вместе со своей матерью, бабушкой ребен­ка, материально обеспечена и не стеснена жилой пло­щадью. Оснований для отобрания у нее ребенка нет... Руководствуясь статьей двести третьей ГПК РСФСР и на основании статьи пятьдесят пятой КОБС РСФСР,

суд решил: в иске Ненарокову Валентину Георгиевичу отказать...

В опустевшей комнате адвокат утешал Ненароко ва:

— А я вас предупреждал... Закон-то предусматри­вает равные права обоих родителей. Но на практике... Вы летчик, вы ж действительно не можете сидеть с ним весь день... А допустим, женитесь. Какая гаран­тия, Что новая жена будет к нему хорошо относить­ся?.. А там мать, бабушка. Конечно, мать стерва, но все-таки... Вот то, что она вам свиданий с сыном не хочет давать, — это, разумеется...

Он замолчал, заметив вдруг, что Ненароков его не слушает: сидит с совершенно серым больным лицом, бессмысленно складывая и снова разворачивая судеб­ную повестку.

Аля нарочно ждала, пока Валентин выйдет из зда­ния суда. Ей хотелось, чтоб он видел, как она увезет Алика. Дождавшись своего бывшего мужа, Аля с сы­ном на руках медленно пошла к автобусу. Мальчик, одетый в самое нарядное, не понимал, конечно, что происходит.

—  Па! Па! — кричал он и махал рукой отцу. Ненароков не обернулся. Наоборот, ускорил шаги,

почти побежал, чтобы не броситься к сыну, не сделать какую-нибудь непоправимую глупость...

СПАСИТЕ ЖЕНЩИН И ДЕТЕЙ

Игорь. Скворцов сидел у себя в комнате и, оттопы­рив губы, паял какую-то схему маленьким паяльни­ком. Раздался звонок, Игорь побежал открывать.

Но за дверью стояла не Тамара, а хрупкая и очень хорошенькая женщина с легким чемоданом. Лицо у Игоря вытянулось.

— Ты откуда взялась? — сказал он вместо «здрав­ствуй».

—  Из Ленинграда, естественно. Но ты мне, кажет­ся, не рад?

—  Почему не рад? Рад.

— Ну так не скрывай свою радость, возьми у меня чемодан.

...Приезжая, скинув сапоги и забравшись с ногами в кресло, рассказывала:

—  Я без звонка, потому что проездом. Три часа до поезда... Но не зайти я просто не могла... Тебе-то, конечно, все равно, за три года одна открытка, а я не так устроена. Я решила: хотя бы между вокзалами, но я его увижу...

— А ты не опоздаешь? — заботливо спросил Игорь.

— Я же тебе сказала: до поезда три часа... Обожди. Что вообще происходит? К тебе должны прийти?

—- Да... То есть нет, но может быть... Понимаешь, Нонка, кое-что действительно происходит.

—, У тебя завелась возлюбленная? — спросила Нонна дрогнувшим голосом. Игорь хрустнул костяш­ками пальцев.

—   Заводятся тараканы, а возлюбленная... Но в общем да.

Тогда Нонна тихо заплакала.

—  Не обращай внимания. Я сейчас умоюсь и пой­ду...

Игорю стало ее жалко. Он сел рядом, обнял ее за плечи, поцеловал.

—  Ну брось. Ну хватит... Не надо... Кофе выпьешь?

—  Скажи, ты правда хочешь, чтоб я осталась?

—   Правда, правда. Но только, Нонна, я честно говорю: это будет наше прощание... — Он пошел на кухню. — Если будут звонить, не бери трубку...

...Дверной звонок звонил настойчиво и угрожающе.

Игорь на цыпочках подкрался к дверному глазку, глянул. Конечно, перед его дверью стояла Тамара. Игорь затаился в маленькой прихожей, боялся даже вздохнуть... И вдруг из комнаты грянула громчайшая музыка.  Игорь' подпрыгнул  на  месте,  как   заяц  от выстрела...  Делать  было  нечего,  пришлось  открыть дверь.

--- Ты спал? — спросила, улыбаясь, Тамара.

—  Нет.

—  Что-нибудь случилось?

—  Да.

Когда они вошли в комнату, Тамара сразу поняла, что именно случилось: на тахте сидела Нонна с рас­пущенными волосами и притопывала ногой в такт музыке.

—  Зачем вы надели мои тапочки? — спросила Та­мара у Нонны ледяным голосом.

—  Пожалуйста, возьмите, — отвечала Нонна. — Они мне на три размера велики... Игорь, я пойду. Мне здесь больше делать нечего.

—  Ну правильно, — хмуро отозвался Игорь. — Все, что могла, ты уже сделала.

Пока соперница торопливо запихивала в сумку свое имущество — пудреницу, расческу, зажигал­ку, — Тамара стояла, не трогаясь с места. Но как только за Нонной захлопнулась дверь, Тамара тоже пошла из комнаты. Игорь загородил ей дорогу.

—  Ты куда?

—  Куда? А тебе непонятно?