Эхолот

Доктор не вникал, не уточнял, какие именно рыбы с самого начала водились в аквариуме. Поэтому не было оснований для панического ужаса, который он испытал, присев на корточки, приблизив лицо и присмотревшись внимательно к зеленовато-синей тишине за стеклом, прежде чем уйти с места этого кошмарного происшествия.

Небольшой головастенький сомик, спрятавшись между камнями у самого дна, тихо пошевеливал усом и покачивал плавником. Не отрываясь, смотрел он выпуклыми глазами во внешний мир и будто бы улыбался пухлыми рыбьими губами. И если это действительно была улыбка, то выглядела она печально-сочувственной.

Эпилог. Явь

Около полудня солнечного весеннего дня два санитара (или медбрата, это не имеет никакого значения) курили в залитой солнцем ординаторской и пили крепкозаваренный чай. Если бы мы могли подойти к ним поближе, то услышали бы такой разговор.

– Что эта щука очкатая говорила? Аминазин доктору будут колоть?

– Наина-то?.. Ну отведем его, пусть сами решают. Так-то он вроде спокойный.

– Корм потому что не убирают.

– Эт самое... утомил он. Нет?.. Разговаривает как будто кто-то там ещё есть, в палате. И всё пишет чего-то. Глянуть бы. Я хотел, когда его не было... – не нашёл: то ли он с собой эти бумаги носит, то ли чего... Правда, искал не подробно, – Наина рядом крутилась... Как-то говорит мне, это, типа, он за собой наблюдает и пишет свою историю болезни, для потомков, как врачи-герои, которые себя заражали, а потом смотрели, как всё течёт, и фиксировали. Она ему и тетрадку дала, я так понял, эту нашу, стандартную.

Короче, такая же больная, как он.

– Ну не знаю... Навряд ли он мог себя заразить этим диагнозом. Хотя... Упрямый... Вообще, молодцом. Мне бы так уметь, я б от армии закосил.

– Слышь, я не был в той смене... Сильно он буянил?

– В клетку сажали. Но он хитрый, – просёк когда перебор. До сульфазина не довёл ситуацию.

– А как началось?

– Из-за корма. Я пакет забыл в ординаторской, а ему сома этого заколдованного надо было срочно кормить... Такие дела.

– Да... Жалко его. Отличный был врач.

Эпилог. Сон

Доктор стоит на палубе белоснежного океанского лайнера в облаке искрящихся брызг, делает шаг за борт и оказывается в шлюпке, которая плавно опускается к воде.

– Ну вот, дорогой вы мой, вот вы и дождались великого часа. Теперь всё будет хорошо, и вы добьетесь своего, вы найдёте. А я верил в это с самого начала и все эти годы. Прощайте. И не забывайте, наведывайтесь к нам. Если сможете. Верхом на большой белой рыбе без глаз. А если не сможете, хоть весточку пришлите, чечевичку какую-нибудь. Обо мне не беспокойтесь. Придут новые времена и меня признают нормальным. А пока – потерплю.

Доктор подносит банку с сомиком к волнам океана, наклоняет её и бережно выливает всё содержимое.

Оказавшись в открытой воде, сомик замирает; мягко шевеля плавниками, несколько мгновений смотрит доктору прямо в глаза, отворачивается и начинает погружаться, быстро увеличиваясь в размерах.

Перед тем, как он исчезнет в бездне сине-зелёного сумрака, доктору покажется, что сомик снова стал человеком, Иннокентием Сомовым. Так это или нет – неизвестно. Возможно, доктора просто подведут глаза, – он ведь не обладает этим удивительным даром: свободно, словно в аквариуме, разглядывать океанскую жизнь.

© 2016 - С.Буртяк