Эхо выстрелов в Далласе

С этим Мигер и ее наиболее рьяные последователи согласиться не могли. Они стояли на своем — не комиссию Уоррена вводили в заблуждение, а она обманывала американский народ. Но Лифтон был против такого подхода ко всем, кто работал в комиссии. Всех их нельзя было заставить пойти на преднамеренный чудовищный обман. Ему хотелось верить, что не все знали и не все подозревали, в частности, о закулисных делах в госпитале ВМС США в Бетесде. За сотрудничество с одним из бывших юрисконсультов комиссии Уоррена Уэсли Либелером Мигер обвинила Лифтона в «несомненном нарушении доверия» и отлучила его от своего круга.

Позднее Лифтон понял мудрую правоту Мигер не доверять таким, как Либелер, который доносил в Вашингтон обо всех открытиях независимого расследователя. Лифтон порвал с юрисконсультом и начал 15-летний труд, увенчавшийся выходом упоминавшейся сенсационной книги.

Родителям его старт казался финишем. Когда они услышали от 27-летнего сына, что он не закончил университет, но зато нашел ключ к тайне «перекройки» тела президента, отец с горечью заметил: «Кажется, ты преодолел последний барьер на пути перехода из мира реального в мир фантазий».

Действительно, совершенно невероятной кажется даже сама мысль о возможной «перекройке» тела и «создания» иных повреждений. Это представляется невозможным в первую очередь потому, что все без исключения прижизненные повреждения органов и тканей настолько существенно отличаются от посмертных, что их легко отличит специалист. Простой укол иголкой, не говоря о повреждениях более серьезных, оставляет в тканях кровоизлияние и оно тем больше, чем больше повреждение. Всего этого нет в ранах, нанесенных после смерти. Значит, нужно было не только как-то «перекроить» раны, не только создать видимость их прижизненного возникновения, но и заставить молчать людей, присутствовавших при этом или догадавшихся о содеянном.

Лифтон спланировал свою работу исходя из деления им далласского преступления на две условные категории: первый заговор и второй заговор. Суть первого заговора — убить президента выстрелом спереди. Суть второго заговора, или преступного, пусть даже молчаливого, сговора — обработать мертвое тело так, чтобы можно было выдать смерть за результат выстрелов сзади.

Лифтон решил посвятить себя доказательству существования второго заговора, сосредоточившись на анализе всех доступных ему материалов о состоянии «лучшего свидетельства», каким считают труп судебно-медицинские эксперты США. Он почти не тратил усилий на разгадку первого заговора и только высказывал от случая к случаю свое мнение, если наталкивался на какие-то интересные факты, подтверждающие наиболее важные элементы его гипотезы.

В преступлении века можно насчитать немало проблем, заслуживающих специального расследования. Есть среди американских независимых расследователей признанные «энциклопедисты», сумевшие вникнуть во все проблемы. Это прежде всего Сильвия Мигер и профессор философии из Филадельфии Джошуа Томпсон, уделившие в своих исследованиях значительное место и судебно-медицинской экспертизе. Но универсалов — единицы, и тот, кто им пытается подражать, не имея на то знаний, считается верхоглядом. Зато в почете тот, кто среди многих важных вопросов, требующих разгадки и решения, избрал какой-то один как, говоря словами Лифтона, свое призвание и бьет все время в одну цель.

Одному из нас приходилось, например, встречаться с корреспондентом газетного синдиката «Скриппс-Говард» Сетом Кантором — маленьким, щупленьким, необыкновенно подвижным журналистом с узенькой полоской черных усиков и постоянным карандашом в правой руке. Он стал главным специалистом по проблеме «Джек Руби». Кантор сопровождал Кеннеди в Далласе и находился в Парклэндском мемориальном госпитале, куда привезли смертельно раненного президента. Там он повстречал Руби — будущего убийцу Освальда. Они знали друг друга раньше, так как Сет долго работал корреспондентом в Далласе. Они тогда немного поговорили в Парклэндском госпитале. Комиссия Уоррена и ФБР не поверили Кантору, что он общался с Руби в госпитале, хотя последнего видели там еще два свидетеля.

Это недоверие превратило Кантора в расследователя подлинных мотивов, толкнувших Руби на убийство Освальда. Журналист собрал огромный материал и выпустил не так давно книгу «Кто был Джек Руби?». Есть и другие специалисты по проблеме «Джек Руби»; в их поле зрения мафия, на которую работал владелец далласского ночного клуба «Карусель», и далласская полиция, с которой он был тесно связан.