Эйнштейн. Его жизнь и его Вселенная

Каждый год универсальные магазины Lord&Taylor вручают премию, которая, особенно в 1950-е годы, могла показаться необычной. Ею награждают за независимое мышление, и Эйнштейн был подходящей фигурой. Он получил эту премию в 1953 году за нонконформизм в научных вопросах.

Эйнштейн гордился этой чертой своего характера, помогавшей ему, как он знал, многие годы. “Мне доставляет большое удовольствие видеть, что упрямство неисправимого нонконформиста приветствуется с таким энтузиазмом”, – сказал он в радиовыступлении по случаю вручения премии.

Хотя премия вручалась за нонконформизм в науке, Эйнштейн использовал этот повод, чтобы обратить внимание на расследования, проходившие по рецепту Маккарти. Для него свобода в области мысли была связана со свободой в мире политики. “Бесспорно, здесь мы имеем дело с нонконформизмом в труднодоступной области наших устремлений, – сказал он, имея в виду физику. – Ни одна из комиссий Сената до сих пор не сочла нужным взвалить на себя обязанность сражаться на этом поле с опасностями, угрожающими внутренней безопасности некритически настроенного или запуганного гражданина”¹².

Эту речь услышал школьный учитель из Бруклина Вильям Фрауэнгласс, которого за месяц до того вызвали для дачи показаний в подкомитет Сената по вопросам внутренней безопасности, занимавшийся расследованием деятельности коммунистов в средней школе. Он отказался говорить и теперь хотел узнать у Эйнштейна, был ли он прав.

Эйнштейн тщательно продумал ответ и сказал Фрауэнглассу, что тот может сделать его слова достоянием гласности. “Реакционные политики посеяли подозрение к любой интеллектуальной деятельности, – написал Эйнштейн. – Теперь они стараются подавить свободу преподавания”. Что должны сделать интеллектуалы для борьбы с этим злом? “Честно говоря, я вижу только революционный путь – отказ от любого сотрудничества в духе Ганди, – заявил Эйнштейн. – Каждый интеллектуал, вызванный в один из таких комитетов, должен отказаться давать показания”¹³.

Опыт Эйнштейна, всю жизнь двигавшегося против ветра, позволил ему оставаться спокойным и непреклонным во времена маккартизма. В то время, когда от граждан, проверяя их лояльность и лояльность их коллег, требовали называть фамилии и давать показания во время расследований, он разработал простой подход. Он говорил людям: не сотрудничайте.

Он чувствовал, о чем и сказал Фрауэнглассу, что это следует делать на основании Первой поправки к Конституции, гарантирующей свободу слова, а не прибегать к “уловке”, используя Пятую поправку, защищающую от возможности самооговора. Поскольку в обществе интеллектуалы играют особую роль защитников свободомыслия, говорил он, их обязанность – отстаивать Первую поправку. Эйнштейн все еще был в ужасе от того, что большинство интеллектуалов Германии приняли, не сопротивляясь, приход к власти нацистов.

Когда письмо Фрауэнглассу было опубликовано, шквал народного недовольства был еще выше, чем в связи с прошением в защиту Розенбергов. Обличительная страсть всех обозревателей страны была направлена на Эйнштейна.