Читаем Эйнштейн. Его жизнь и его Вселенная полностью

Примечательной особенностью большинства остановок во время триумфальной поездки Эйнштейна были шумные парады, что достаточно необычно в случае физика-теоретика. Так, например, в Хартфорде, штат Коннектикут, во главе встречавшей Эйнштейна процессии, в которую входило более ста автомобилей, шел оркестр, за ним группа ветеранов войны, а за ними знаменосцы с американскими и сионистскими флагами. Более 15 тысяч зрителей выстроились по ходу его маршрута. “Норт-Мейн-стрит была заполнена толпой людей, старающихся пробиться ближе, чтобы пожать ему руку, – докладывала газета. – Они неистово приветствовали д-ра Вайцмана и проф. Эйнштейна, когда те привстали в машине, чтобы им могли вручить цветы”56.

Это было поразительное зрелище, но Кливленд превзошел Хартфорд. На вокзале делегацию встречало несколько тысяч человек, а в торжественной процессии принимало участие 200 украшенных флагами, гудящих автомобилей. Эйнштейн и Вейцман ехали в открытой машине, перед которой маршировал оркестр национальной гвардии и группа ветеранов войны – евреев, одетых в форму. На всем пути почитатели, которых полиция старалась отогнать, пытались ухватиться за дверцу автомобиля Эйнштейна и запрыгнуть на подножку57.

В Кливленде Эйнштейн выступил в Кейсовской школе прикладных наук (сейчас она входит в университет Кейс-Вестерн-Резерв), где были выполнены знаменитые опыты Майкельсона – Морли. Он больше часа проговорил с глазу на глаз с профессором Дейтоном Миллером. Именно его новая версия этих знаменитых экспериментов спровоцировала скептическое замечание Эйнштейна на приеме в Принстоне. Эйнштейн обсудил в общих чертах модель движущегося эфира Миллера и посоветовал ему продолжить свои эксперименты, добиваясь большей точности. Миллер с сомнением относился к теории относительности и был сторонником теории эфира. Однако в конечном счете другие эксперименты показали, что Эйнштейна был прав и Господь Бог действительно скорее изощрен, чем злонамерен58.

Восхищение, публичное изъявление чувств и статус суперзвезды, пожалованный Эйнштейну, были беспрецедентны. Но с точки зрения финансов поездка свидетельствовала только о достаточно скромном успехе сионистского движения. Не очень богатые евреи и недавние иммигранты, высыпавшие на улицы, чтобы увидеть его, с энтузиазмом расставались со своими деньгами. Однако лишь малая часть известных и влиятельных евреев, обладателей больших состояний, приняли участие в этом безумии. В целом они были более ассимилированы и не так пылко относились к сионизму. Вейцман надеялся собрать по крайней мере, четыре миллиона долларов. Но к концу года оказалось, что пожертвовано всего 750 тысяч долларов59.

Даже после поездки в Америку Эйнштейн не примкнул окончательно к сионистскому движению. В общем виде он поддерживал идею создания еврейских поселений в Палестине и особенно строительство Еврейского университета в Иерусалиме, но никогда не испытывал желания переселиться туда или настоятельно требовать создания национального еврейского государства. Его связывало с еврейским народом скорее внутреннее чувство, он ощущал его все сильнее и все больше возмущался теми, кто ради ассимиляции отрекался от своих корней.

В этом отношении точка зрения Эйнштейна была в русле новой важной тенденции: в согласии с собственным решением или в силу внешних обстоятельств менялась форма самоидентификации европейских евреев. “Еще в прошлом поколении немецкие евреи не ощущали себя частью еврейского народа, – сказал он журналисту в день отъезда из Америки. – Они просто считали себя членами некоей религиозной общины”. Антисемитизм изменил это, но, думал Эйнштейн, нет худа без добра. “Для меня всегда было неприемлемо свойственное многим людям моего круга стремление приспособиться, подладиться и ассимилироваться”, – сказал он60.

<p>Плохой немец</p>

Поездка в Америку прочно закрепила за Эйнштейном роль, которую он сам хотел играть: он – гражданин мира, интернационалист, а не немец. Было еще две поездки к врагам Германии в мировой войне, закрепившие этот образ. Во время визита в Англию Эйнштейн выступил в Королевском научном обществе и возложил цветы на могилу Исаака Ньютона в Вестминстерском аббатстве.

Во Франции он очаровал публику, прочитав лекцию по-французски и посетив скорбные места знаменитых сражений.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии