Ей прописали смерть

Лично Катя предпочла бы поголодать полчасика, пока не подвернется что-нибудь поприличнее, но спорить с Амалией она не рисковала.

– Итак, что мы имеем, – наворачивая с аппетитом сосиски с порошковым пюре из пластиковой тарелки, проговорила Амалия. – Образец лекарства раздобыть не удалось. Выяснить название организации и имена преступников, испытывавших на вас препарат, тоже. Единственную свидетельницу, Тамару Константиновну, которая наверняка знала организаторов этого преступления, разыскать не вышло.

Катя понуро кивнула. Все их попытки самостоятельно раскрыть дело провалились. Да и дело не в них, полиция тоже в данной ситуации ничего сделать не сможет. Никаких зацепок, никаких доказательств. В полиции их и слушать не станут. Сплошные Катины фантазии, и никаких фактов. Амалия занялась этим делом лишь потому, что поверила в Катин рассказ, но все усилия ее не принесли никаких результатов. Все бессмысленно.

– А значит, – продолжала рассуждать тем временем Амалия, – нам остается одно. Объявлять Муромцеву в розыск. Она единственный известный нам свидетель, который знаком и группе похудения, и недобросовестным производителям лекарства. А знаешь, – после паузы серьезно глядя в глаза Кате, проговорила Амалия. – Я думаю, ее уже нет в живых. Ее наверняка убрали!

– Почему? – онемела от ужаса Катя.

– Потому что она единственная, кого знали вы и сотрудники пансионата. И она единственная, кто знал производителей лекарства. Нет ее, нет связи.

Катя согласно кивнула. Это было логично.

Амалия отодвинула тарелку с недоеденными сосисками и задумалась.

– А ведь тебя тоже хотели убить. Именно поэтому ты ко мне и обратилась.

Катя согласно кивнула.

– Но почему? – Амалия пристально смотрела на подругу. – На Марину никто не покушался. На других теток, исключая Лену, тоже. Почему охотились именно на вас? Что ты знаешь такого, чего не знают другие худевшие?

– Понятия не имею. Я ничего не знаю. Честное слово, – покачала головой Катя.

– Нет, знаешь. Или они думают, что знаешь, – настойчиво сказала Амалия. – И ты это вспомнишь. А сейчас доедаем сосиски и едем домой. Нам надо искать Тамару Константиновну, причем, как я думаю, среди неопознанных трупов, – вонзая вилку в сосиску, проговорила Амалия.

Катю передернуло.

Володя Сидоров сидел в их с Капустиным кабинете, закинув ногу на ногу, сложив руки на животе и сыто жмурясь. Перед ним на столе стояла большая чашка с остатками чая и пустая тарелка с крошками. Горячий чай и свежие рогалики с повидлом, купленные им в соседней булочной, значительно повлияли на Володино мироощущение в сторону оптимистического восприятия действительности.

– Ну, готов слушать? – насмешливо спросил Володю Капустин, выкапывая из развала документов на столе нужную бумагу.

– Да, – вяло кивнул Володя, согласный на все, лишь бы его не заставляли шевелиться.

– Тогда слушай. Запуск нового лекарственного препарата – процесс долгий и недешевый. Начнем с того, что после изобретения или синтезирования, или как там это у них по-научному называется, формулы лекарства его испытывают сперва на биологических моделях и лабораторных животных. Если результаты положительные, разработчики получают одобрение этического комитета и утвердительное решение уполномоченного органа здравоохранения страны.