Ей прописали смерть

– Извини, Володя, завтра действительно не получится. Может, на следующей неделе? – жалобно проговорила Катя, в душе сильно надеясь, что ее отказ не отобьет у Сидорова желания пригласить ее еще раз.

– Договорились. У тебя мой телефон есть? – покладисто согласился Сидоров.

– Нет, – обрадовалась Катя, поскольку в свете их с Амалией разыскной деятельности телефон сотрудника полиции может им сильно пригодиться.

– Записывай. – И Володя продиктовал Кате номер своего мобильника. – А теперь набери меня, я твой номер тоже зафиксирую.

Амалия все это время стояла за спиной у Сидорова, сморщив от злости маленькое, конопатое личико. Конопушки у Амалии были не яркие, а какие-то невразумительные, бледные, они густо усыпали ее вертлявый, любопытный нос и не проходили ни зимой, ни летом. Амалию они совсем не красили, но ей, кажется, было наплевать, потому как барышня не прилагала никаких усилий, чтобы как-то скрыть их. Сейчас Амалия напоминала злющую дворовую кошку. Тощую и облезлую. Особенно это сходство подчеркивалось присутствием большого, спокойного, какого-то округлого за счет объемного пуховика Сидорова.

– Ой, Кать, у тебя, наверное, сумка тяжелая? – спохватился тем временем Володя, видя, как Катя, кряхтя, перевешивает на запястье левой руки авоську с продуктами, чтобы набрать на телефоне его номер. – Давай подержу.

– Спохватился! Джентльмен из ментовки, – не упустила случая уколоть его Амалия.

– Помолчала бы, адвокатша из яслей! – не остался в долгу Сидоров. – Ну что, Кать, давай до дома провожу.

– А она, между прочим, ко мне идет, – не смолчала и тут Амалия в надежде отпугнуть прилипчивого Сидорова.

Не вышло.

– Жаль, конечно, – наигранно вздохнул Володя. – Да что делать? Придется вас обеих проводить. Пошли, адвокатша. Хватит дуться.

Володя взял у Кати сумку, демонстративно оттопырил крендельками оба локтя, чтобы барышни могли взять его под руки. И они втроем двинулись к эскалатору.

Глава 19

Маргарита Игоревна Берретти шла на работу в скверном настроении. Она выспалась, привела себя в порядок, позавтракала, заставляя себя не спешить, поскольку мерзкий гаденыш появится не раньше часа, и все же прибыла в клинику ровно в десять.

Обычно вид собственной вотчины ее несказанно радовал и бодрил. Она с удовлетворением отмечала мраморную плитку пола, который влетел ей в копеечку, но зато создавал необходимый визуальный эффект. Все же клиника была не из дешевых. Беглым взглядом окидывала автоматы для выдачи бахил. Заправлены ли они, и вычищены ли урны в холле. Хозяйским взглядом Маргарита отмечала мельчайшие капли грязи на стеклянных входных дверях и дверях лифта. Сдвинутую с мест мебель, небрежно разбросанные на столах журналы. В ее клинике не было мелочей. Персонал это знал, дорожил рабочими местами и потому в медицинском центре царил полнейший, безупречный порядок. Маргарита всегда считала, что невозможно добиться успеха в крупном, если пренебрегаешь мелочами. Ведь первыми разбалтываются, как правило, низшие чины, потому как начальству традиционно больше всех надо. Тот, кто ближе к начальству, чаще получает нахлобучки, а вот уборщицы, санитарки и прочие «маленькие» люди частенько рассуждают так: «с какой стати я за такие деньги ломаться буду?», или «мне что, больше всех надо?», или «им надо, пусть и делают».

Но Маргарита рассуждала иначе. Ты поступил на работу? У тебя есть служебные обязанности? Изволь исполнять их на «отлично», а если не устраивают условия труда, увольняйся, пока не уволили. К тому же Маргарита платила своим сотрудникам хорошо, считая, что каждый труд должен достойно вознаграждаться. А потому сотрудники своими местами дорожили, а в клинике царили строгий порядок и дисциплина. А уж при появлении Маргариты Игоревны весь персонал вытягивался по стойке «смирно», как солдаты на смотре. Халаты накрахмалены, все пуговицы застегнуты, обувь белая форменная. Чтобы каблуками не цокали и на верхних этажах черных полос на плитке не оставляли. Маргарита даже за прическами и макияжем строго следила.

Пройдя через холл к лифтам, она сделала несколько мелких замечаний тихим едва слышным, а оттого более страшным голосом и поднялась к себе. Настя, секретарша, уже была на месте. Предыдущая секретарша Маргариты Игоревны, Дина, однажды позволила себе прийти на две минуты позже начальства и тут же потеряла работу. Эту историю хорошо запомнили все сотрудники, и опоздание в «Medicine of future» было делом немыслимым.

Маргарита по-царски скинула на руки секретарше шубу, и девушка побежала следом за начальством в кабинет, чтобы повесить ее в шкаф. Подобные жесты были слабостью Маргариты. Она понимала всю их убогость и недостойность, но ничего не могла с собой поделать. Так выходила наружу стервозность ее натуры, требовавшая какой-то реализации. И Маргарита предпочитала такие мелкие, бессмысленные демонстрации своей власти и превосходства над окружающими неконтролируемым всплескам темных сторон своей натуры в стрессовых ситуациях, когда сохранение собственного лица – уже половина победы.