Егор Молотков и сыпучая карта

– Никто толком не знает, – развел руками полковник. – Дежурный докладывает, что неизвестные захватили несколько учебных заведений, даже в городской управе народ не выходит на работу. Забастовка у них, что ли. Но вроде там все целы, и никаких требований никто не выдвигает. Поезда идут с задержкой, телефонная связь с перебоями. У меня пока нет приказа, но надо мчаться на службу. В любой момент вызовут.

– Ты, Павел, мчись без нас, – приобнял друга Гайкин. – И вот что я тебе скажу – огнестрельное оружие там не поможет.

– Как без вас? – растерялся полковник. – Вас самолет ждет. На этой развалюхе вы на военный аэропорт не проедете, – и кивнул на «Победу».

Егору стало обидно за дедушкину машину. «Она вовсе не развалюха!» – подумал он и погладил приборную доску. Старенькая, конечно, но совсем не развалюха. Двигатель, правда, работал с перестуком, позади черными облаками валил дым, в салоне все подрагивало и противно пахло бензином. Но мальчику автомобиль все больше нравился. Гайкин сказал правду: «Победа» сильно напоминала седого уставшего пса, который обрадовался новому хозяину. Егору даже почудилось, что мотор застучал ровнее, и стрелки на приборной доске впервые задвигались.

– Белугину я позвоню, – успокоил полковника Гайкин. – Ему сейчас тоже не до нас. Павел, спасибо тебе за все! Не волнуйся, мы доберемся. И послушай мой совет: передай коллегам, чтобы никто не соглашался проверять глаза.

– Максим Иванович, ты что-то знаешь? – уже забравшись в лимузин, выглянул полицейский. – Какие еще проверки глаз?

Молотков испугался, что сейчас толстяк в форме вылезет обратно, станет их допрашивать, а в результате ничему не поверит. Но в этот момент в лимузине запиликали сразу два телефона, Павел махнул своему водителю и умчался.

– Давай ключ, будем заводить, – улыбнулся Гайкин. – Пристегнись покрепче и упрись ногами.

– Так ключ же в замке, – Молотков показал на болтавшуюся в замке связку с брелоком.

– Пришло время вставить в замок другой ключ, – подмигнул Гайкин. – Тот, что у тебя на шее.

Егор почувствовал, что сейчас случится нечто важное. Он снял с шеи шестерню, пристегнулся и уперся ногами в пол. Дедушка Гайкин заглянул в бардачок, поводил руками под сиденьем, хмыкнул и полез под приборную доску.

– Не там ищешь, – заглянул через заднюю дверь Дымов. – Клянусь великим циркулем, ты забыл?

– Забыл, – смущенно пробормотал Гайкин. – Столько лет прошло… Атаман, а ты куда собрался?

– Куда же вы без меня денетесь? – проворчал Дымов, забрасывая на сиденье толстый рюкзак. – Сделка есть сделка. Или ты думал, что Дымов трус и вас бросит?

– Я никогда не считал тебя трусом, – повеселел Гайкин. – Ну, держись, Нестор! Теперь против тебя целая армия!

– Выдерни радио, – посоветовал атаман, накрепко привязавшись ремнем. – Дергай, не бойся, там ваша замочная скважина.

Дымов поколдовал со своим брелоком. Ворота особняка закрылись позади них.

– Давай, Егор, – подбодрил Максим Иванович. – Твоя машина, тебе и заводить.

Панель радиоприемника отскочила с тихим щелчком. Под ней обнаружилась узкая щель, почти как для маленького CD. Мальчик зубами развязал кожаный шнурок и вставил дедушкин ключ в скважину. Шестерня провалилась.

Долгие две-три секунды ничего не происходило. Егор от волнения до боли сжал кулаки. И вдруг… где-то внутри «Победы» раздалось гудение. Звук нарастал, становился все громче, потом сменился музыкальным боем. Лобовое стекло потемнело, темнота переползла на боковые окна, пол задрожал…

– Егор, держись! – крикнул Гайкин. – Йо-хо-хо, летим!

Машину качнуло вправо, затем влево, колеса оторвались от земли, ударились и снова подпрыгнули еще выше. Исчезли кусты на дороге и крыша соседнего дома, провалилась вниз липа, сильно хлестнув ветками по борту. Егор зажмурился, но тут же снова открыл глаза – любопытство оказалось сильнее страха. Он успел заметить верхушки деревьев, маковку церкви и стаю испуганных ворон. В животе екнуло, ненадолго затошнило, заложило уши. Тело потеряло вес, но вскоре мальчика еще сильнее вдавило в кресло.

– Ровней держи, на себя вытягивай, – командовал с заднего сиденья Дымов и вдруг захохотал, как мальчишка.

Секунду спустя хохотали все трое.

«Победа» взлетела, но совсем не так, как самолет директора Белугина. В щели со свистом врывался ветер, корпус раскачивало, будто лодку на волнах. Егор упирался ногами и руками во все, что мог, но все равно несколько раз пребольно стукнулся коленом, макушкой и чуть не прикусил язык. Окна находились высоко, их словно затягивало темной пленкой. В салоне резко стемнело. Молотков попытался выглянуть, едва не свернул шею, но так ничего за бортом не увидел. Ремень больно впился в грудь, из бардачка на колени посыпались какие-то железки. Мотор гудел и пел, но совсем не так, как обычный бензиновый двигатель.

– Гайкин, дави на газ! – воскликнул Дымов.