Эгоистка

Блэр была не из тех детей, которые скрывают свои чувства; похоже, у неё не было внутреннего голоса.

Она с тоской наблюдала, как Артур смеялся, показывая Леоне, как делать то или иное на маленькой гитаре.

Майк сидел неподалёку и выглядел довольным. Стопка плакатов упала на соседний стол, когда он наклонился вперёд, чтобы в шутку отругать Артура. В шутку. Старый жмот над чем-то смеялся.

Дани тоже ухмылялся, наблюдая, как Леона задорно наяривает, а потом визжит.

К этой тоске добавлялась ревность, хотя я понимала, как она пытается её скрыть.

Была и грусть, и одиночество, и чувство усталости, такое, какое бывает у человека после того, как он пытался, пытался и наконец сдался.

А под всем этим – смятение и что-то такое, что я могла бы объяснить.

Моя маленькая девочка сидела там, обиженная и удручённая, задаваясь вопросом, почему она была второстепенной фигурой в своей собственной жизни, задаваясь вопросом, что было у её лучшей подруги такого, что выделяло её и делало более замечательной, более любимой, более достойной внимания, чем она.

И это выводило меня из себя.

– Привет, милая, – громко сказала я, прерывая то, чем они занимались.

Блэр оживилась, облегчение разлилось по её лицу.

– Мама!

– Кэт! – радостно сказала Леона. – Посмотри, что мне подарил мистер Майк! Он сделал её специально для меня!

Новая долбаная гитара, сделанная специально для неё.

– Хэй, Кэт, – сказал Артур. – Мы закончим через несколько минут.

– У меня нет нескольких минут, – отрезала я.

Мне казалось, что я сказала это вежливо, но моё лицо, похоже, не располагало к мягкому диалогу. Дани перевёл взгляд с меня на Блэр с выражением озабоченности.

Артур выглядел ошеломлённым, а Майк нахмурил брови, и его лицо вернулось в своё обычное раздражённое состояние.

– Блэр, Леона, пойдёмте, – сказала я.

– Я схожу за чехлом, – Артур осторожно взял гитару, которую сжимала Леона. – Вернусь через секунду, дорогая.

– Мой рюкзак в кабинете мистера Майка, – тихо сказала Блэр.

– Я пойду с тобой за ним, – вызвалась Леона, соскальзывая с табурета, на котором сидела.

– Очень вовремя, – сказал Майк, когда девочки ушли. – Как раз надо было с тобой поговорить. Я оказал несколько услуг и сумел раздобыть билеты на Тейлор Свифт. Это довольно приличные места.

– Замечательно, – сказала я жёстко. – Сколько я тебе должна?

– Не беспокойся о…

– Я бы предпочла заплатить. Сколько они стоят?

Хотелось бы мне свалить это глупое, гордое заявление на одного из моих внутренних монстров, но это были не они.

Это была я, гордая, злая и разочарованная в человеке, сидящем передо мной. Та, которая вбила себе в голову, что не хочет быть в долгу у этого ворчливого старого хрена.

Эгоистично, но я хотела приписать себе заслугу за подарок. Мне казалось, что я доказываю свою значимую роль, хотя я понятия не имела, кому и зачем. Себе, может быть. Давиду. Майку.

Это не имело значения. Майк колебался, потом пожал плечами и назвал мне число, от которого меня чуть не стошнило.

– Звучит здорово, – сказала я вместо того, чтобы грохнуться в обморок. – Ничего, если я заплачу немного ближе к Рождеству?

– Ага, – хрипло сказал Майк. – В любое удобное для тебя время. Я дам Эшли настоящие билеты, и ты сможешь завернуть их в красивую бумагу или что-то ещё.

По крайней мере, у меня была такая сумма. Это давало мне некоторую свободу действий, некоторое время для… ну. Давид не был вариантом, так что это означало брать дополнительные смены на работе.

Я начала подсчитывать в уме. Я была уверена, что Эшли будет сидеть с ребёнком. Я могла бы сказать ей, что мне нужно больше помогать на работе, поскольку мы готовимся к праздникам.

А ещё была суббота, когда Блэр будет с Давидом. Работать шесть дней в неделю какое-то время было не так уж плохо. Я могла бы справиться с этим.

То есть едва-едва, но теоретически это было возможно. И это означало, что мне не придётся признавать свой промах перед Давидом или Майком.

Единственное, Эшли, вероятно, задастся вопросом, почему я работаю больше, а значит, эгоистичный и гордый маленький монстр внутри меня будет вынужден признать, что да, билеты были слишком дорогими.

И Эшли отнеслась бы с пониманием, но это означало, что она могла рассказать Артуру, который мог рассказать Майку, который… ну… ну. Я просто не могла сказать Эшли.

Я бы сказала ей, что у нас не хватает сотрудников. Что я оказываю услугу своему боссу.

Я ненавидела лгать ей, но я что-нибудь придумала бы.

Через минуту в комнату вошла Лесси, чтобы сообщить Майку о проблеме в одной из студий. Вздохнув, он встал и ворчливо вышел из комнаты, оставив Дани стоять и смотреть на меня.

– Не надо, – попросила я, когда он открыл рот.

– Что не надо?

– Не спрашивай меня, что не так, – я сложила руки, – я не хочу сейчас с тобой разговаривать.

– Я виноват в чём-то? – он выглядел удивлённым. – Что я сделал?

Я молча покачала головой. Дани подождал, затем сложил руки на груди в ответ.

– Серьёзно? Ты рассердилась на меня за что-то и даже не назовёшь причину?

– Ага.

Намёк на злость вырвался наружу в виде сухого смеха.

– Не думал, что ты из тех женщин, кто способен на такое дерьмо.