Эгоист. Том 1

Как ни странно, но не за страну и события в Питере, а именно за то, чтобы полковник выглядел достойно, а не измотанно и устало. Ну, и еще Ливанова мне очень сильно хотелось заткнуть. Во всех смыслах.

Поэтому я поспешил обратно к Кириллу, который до сих пор находился один в своей лаборатории, изучая показания таблиц и графиков. Услышав мои шаги, он спешно развернулся, но не стал закрывать окна на мониторе, а только лишь ткнул пальцем:

— Тебе это будет интересно, — он опередил почти все мои вопросы, тут же заинтересовав меня ломаной линией на расчерченном графике.

— И что это такое? — меня больше заинтересовал скачок, который выделялся на фоне прочих неровностей раза в три или четыре увеличенной высотой.

— Активность организма, — пробормотал Кирилл, а потом посмотрел на меня снизу вверх.

Выглядел он при этом довольно забавно — как школьник, который дает ответ, заведомо зная, что тот неверен. Я уставился на специалиста, дожидаясь, когда тот ответит нормально.

— Ну, я же не знаю, как ты отреагируешь, если я будут рассказывать тебе о твоем же устройстве.

— Взорвусь от ярости. Или буквально, — я дернул плечами. — Ты переживаешь за мою психику, что ли? Спасибо, полковник уже показал, что мне предстоит делать. Поэтому, представь себе, я сам хочу знать, чем вы меня напичкали. Можно словами, без анатомических подробностей. Вида разрушенного города мне хватило вот так, — я провел пальцем выше головы.

— М, — коротко отозвался Кирилл. — Хотя бы действительно успокоился. Что ж, меня это тоже устраивает, потому что раньше мы неплохо так ладили во время операций. А, ты же не помнишь. Извини. Надеюсь, память к тебе когда-нибудь вернется. Ну да ладно, значит, можно спокойно рассказать тебе, что с тобой случилось?

— Хм, так если ты знаешь, что со мной случилось, то у нас уже есть часть информации, которая нужна Королеву, разве нет? — усомнился я.

— Не в том смысле, Денис. Не стоит придираться к словам. Я тебе говорю о том, в каком виде тебя обнаружили, где и как.

— Уже что-то. Давай. Говори. Единственное, что меня удивляет, — я не стал спрашивать разрешения, а просто выдвинул для себя стул и сел рядом с Кириллом, — так это что никто не в курсе, как все случилось, но зато меня — или то, что от меня осталось, — нашли без проблем.

— Вот как раз… черт, ну ты можешь не стебаться, а? — нахмурился техник. — Я как раз пытаюсь с тобой нормально поговорить.

— Как раньше?

— Как раньше.

— А я тебя не стебал до этого?

— Дружеские подколы были, — немного помявшись, ответил Кирилл.

— Ну, вот видишь. Значит все, как и было раньше. Нечему удивляться. Продолжай, пожалуйста. Ругаться с тобой я смысла не вижу, ведь если я действительно начинен механической всячиной, как мне только что сказал Королев, то лечить меня будешь ты наравне с Игнатьевым?

— Единственное, что раньше было иначе — ты говорил меньше, — вздохнул Кирилл. — А слушал — больше. Надо будет донастроить тебя, чтобы на язык меньше вольт шло. Шутка!

То ли я так изменился в лице, то ли он просто поспешил оправдаться, но последнее слово прозвучало так, словно я уже тянул руки к его шее.

— Да нормально все, — настороженно проговорил я. — Давай к делу вернемся, ладно? Мне важно знать, что у меня внутри.

— Ну, человеческого в тебе достаточно много. Как минимум, оболочка осталась натуральной — но я, вроде бы, это уже упоминал, — затараторил Кирилл. — Но вот с внутренностями беда.

— Так я Франкенштейн или как? — я задрал футболку посмотреть на торс, но не заметил каких-то особых шрамов. Вернее, я их вовсе не заметил.

— Не совсем, как видишь, все новое и ровное. Успеешь ты еще шрамов наполучать в боях. Думаю, без этого не обойдется в связи со всей этой ситуацией.

— Про ситуацию я в курсе, Кирилл, — с нажимом произнес я. — Давай по внутренностям пройдемся.

Техник замер, размышляя, выдать ему чернушную шуточку или промолчать. И решил благоразумно держать свое чувство юмора при себе.

— В общем, смотри. Тебя нашли рядом с разбившимся вертолетом — благо что рухнул он почти на воинскую часть. Поэтому твои останки оперативно попытались реанимировать, но… — тут он замолк.

— Давай уж во всех подробностях, что ли, — нервно попросил я, уже предчувствуя не самую приятную историю. — Если разбившийся вертолет, то мне крепко досталось.

— Поломало тебя нехило. Не в фарш, конечно, иначе бы даже наши технологии тебя не спасли, но пристойно. Раздробленные конечности, куча переломов, раздавленное легкое, что аж видно…

— Так, хорош, — громко ответил я, и без его слов уже четко нарисовавший картину своей почти что кончины. — Я понял, что не пострадала только голова.

— Ну, почему же. Голова тоже пострадала. Трещины в черепе, местами кожу содрало, но там в целом лицо у тебя сохранилось. Восстановить все до нормы помогли пакеты Игнатьева и чуток скальпеля, чтобы не перекосило из-за уже спекшихся наростов.

— Пакеты Игнатьева? — что-то шевельнулось в глубинах памяти. — Мне кажется, что я где-то уже такое слышал.