Эгоист (СИ)

— Скажи, что ты станешь моей, Шарлотта, иначе в моем спасении, вообще в моей жизни не будет никакого смысла. Я не смогу жить, если в моей жизни не будет тебя.

Она не заметила, как слезинка снова скатилась по щеке. Могла ли она даже мечтать о том, что когда-нибудь услышит эти слова из его уст, обращенные к ней? У нее перехватывало в горле, но Шарлотта потянулась к нему.

— Я соглашусь, если ты пообещаешь, что больше никогда не втянешь себя в такое дело, где тебя могут снова вот так избить. Иначе я привяжу тебя к ножке кровати и до конца твоих дней не выпущу из дома.

Уильям едва мог дышать от счастья, которое обрушилось на него.

— Господи, сердце моё, надеюсь, это обещание?

— Это угроза, любовь моя, и ты последуешь моему совету, если хочешь остаться цел и со мной.

Уильям замер.

— Так ты согласна?

Она улыбнулась ему.

— Однажды ты попросил выбрать тебя, так и не узнав, что я давно уже сделала это. — Шарлотта погладила его по щеке, задев пальцем легкую поросль волос. — Я выбрала тебя семь лет назад. Как я могу отказать тебе сейчас?

Никогда прежде ни одно признание не разило его с такой силой, как ее слова, поразив его до глубины души. Уильям был уверен, что никогда не оправится от них. И не хотел. Теперь он хотел другое, хотел подарить ей все радости жизни, которые сделают ее счастливой, чтобы она никогда не пожалела о своем выборе.

— Я буду делать всё возможное, чтобы ты никогда не сожалела об этом, — пообещал он то, что действительно собирался исполнить до конца их дней.

И поцеловал ее. Поцеловал улыбку женщины, которая будет принадлежать ему до конца его дней.

Подумать только, еще совсем недавно его едва не повесили, а сейчас он ощущал себя самым счастливым и свободным из людей. И смог заставить Шарлотту поверить в то, чем теперь дышало его сердце.

Сжав ее за талию, Уильям притянул ее к себе и еще раз поцеловал. Крепко. Властно. Так, чтобы дать понять ей, что она действительно принадлежит ему. До конца жизни.

— Боже правый, Шарлотта! Ты теперь моя! — пробормотал Уильям, начиная дрожать. От счастья. От боли. От усталости. От ее близости.

На плечо ему опустилась мягкая рука.

— Мой дорогой братец, я думаю, что ты вполне способен продолжить это в другом месте, так что сейчас нам всем лучше вернуться домой.

Уильям отстранился от Шарлотты, но не выпустил ее из своих объятий. Глаза ее горели счастьем так же, как и его сердце.

— Мы не будем топить ее, правда?

Шарлотта улыбнулась ему в ответ и погладила его по щеке, задев бакенбард.

— Только не сегодня!

Над толпой пронеся счастливый смех человека, который получил от жизни больше, чем подозревал.

Но не всё.

Глава 26

Уильям просил, даже настаивал на том, чтобы его отвезли к нему домой, но он был один против трёх решительно настроенных людей, поэтому потерпел полное фиаско. Но не такое уж и полное, потому что Шарлотта не только согласилась стать его женой.

Она сидела рядом с ним и держала его руку в своей до тех пор, пока они не добрались до особняка Роберта.

Как бы Уильям ни был удивлен этому, но доктор Лидии, которая сумела предугадать даже это, уже ждал их в прихожей. Серьезный и степенный муж науки, взглянув на Уильяма и Роберта, решил заняться сперва самым побиты, как он выразился, глядя на Уильяма, затем и наименее пострадавшим, коим обозначил Роберта.

Теперь, когда всё страшное и неминуемое осталось позади, а шум толпы стих, Уильям наконец ощутил каждую ноющую кость в своем теле, каждый синяк, который оставили на нем во время пребывания за решеткой. Он едва мог пошевелиться из-за боли, которая вспыхивала в груди от малейшего движения. Лицо пульсировало, запястья ныли, ноги едва ходили. Он не ел и не пил со вчерашнего утра и кажется ослаб настолько, что не мог добраться до комнаты, которую отвела в его распоряжении сестра.

Зато Шарлотта стояла рядом с ним и помогала тогда, когда он уже не мог ходить.

Тронутый до глубины души, Уильям смотрел на нее и чувствовал себя стариком. Теперь, когда за дверью остались все невзгоды, а рядом стояла женщина, которая собиралась остаться в его жизни навсегда, ему вдруг стало… больно от сознания того, какую пустую, неправедную и, возможно, эгоистичную жизнь он вёл. Сегодня, столкнувшись лицом к лицу со смертью, он на самом деле осознал, какой никчемной были последние годы его жизни. Скатываясь вниз по наклонной, чтобы заглушить боль в сердце, он творил столько глупостей, что потерял доверие отца, который пытался лишь открыть ему глаза на правду. Правда, которую Уильям позволил уничтожить его. И едва он сам не уничтожил свою жизнь.

— Тебе не нужно оставаться рядом со мной, — произнес он, войдя вместе с Шарлоттой в большую обставленную золотисто-синей мебелью комнату, залитую солнечными лучами.

Он был таким грязным и вонючим, что мог испугать даже черта.

Но не Шарлотту.

Она посмотрела на него так, будто он сошел с ума, затем медленно подвела к кровати и помогла ему присесть. Уильям не смог сдержать стона боли и облегчения, когда ощутил блаженную мягкость матраса и затих. У него болели даже ребра.