Хорошо, что скорость, с которой бежали монстры, была чуть медленнее моей. Но я постепенно начинал уставать, а они — механизмы, которые с такой скоростью могут вечно передвигаться. Наверное.
А вот и паук.
Я обогнул робота, взбежал по завалу наверх. В правой ладони уже лежала граната, которая покатилась вниз, едва я оказался наверху. Дожидаться взрыва не стал, как и разбираться с парочкой мимиков, пусть и был уверен в своих силах: я видел, сколько этих тварей шныряло по ангару и не сомневаюсь — эти твари придумают, как перебраться через лужу кислоты.
Из провала за спиной взметнулся столб пламени, на секунду осветив коридор. В спину толкнуло волной жара, и я побежал еще быстрее. На этот раз, к сожалению, яростного шипения я не услышал. Либо тварей убило сразу, что кажется слишком радужным, либо они правильно среагировали на взрывное устройство и теперь осторожничают.
Лестница. Наконец-то!
Пролет за пролетом я поднимался выше. Первые двадцать пять этажей — довольно бодро. Следующие десять этажей — не так бодро, но терпимо. Затем мышцы бедер забились, слегка онемели и передвигать ногами стало трудновато. Я уже не бежал — не мог шевелить ногами с приличной скоростью. Сердце колотилось, как проклятое. Каждый удар отдавался шуршащим гулом в ушах. В глазах темнело.
Чертово тело, чертов лишний вес... Всего пятьдесят этажей, а я уже едва перебираю ногами! Куда это годится?! Тренированный человек должен пробегать без отдыха столько, сколько ему нужно! Должен уметь бежать, пока сам не решит, что хватит!
Лестница кончилась. Я по инерции потянул ладонь, ухватил пустоту на месте перил. Где-то ниже по лестнице бодро перебирали лапами мимики, и судя по дробному стуку о лестничные ступени, их гораздо больше двух.
Вторую лестницу я сейчас не осилю. Не факт, что вообще доберусь до нее.
Я достал из браслета зелье лечения и отхлебнул. Не факт, что поможет — от усталости продаются совершенно другие составы — но попробовать стоит.
Бежать прямо, а не карабкаться по ступеням, я сейчас мог, потому перекинул через перила другую кислотную гранату и побежал к выходу. Гранат в загашнике хватит, чтобы попытаться отбиться, или хотя бы не допустить тварей до клинча.
До выхода с этажа я добрался на заплетающихся ногах и вывалился на воздух, мельком осмотревшись. Времени на вдумчивый осмотр не было — не заметил опасностей, и ладно.
До следующих створок бежал со скоростью, которую обычно Серега выдавал в школе на уроках физкультуры, а там...
— Мля, я чуть не пальнул в тебя!
Встретил спасение. Двоих сборщиков из зала. Один держал в руках арбалет, продолжая целиться в мою сторону, второй, копейщик, оказался умнее и спросил:
— От чего ты бежал?
— Мимики! — выдохнул я. — Стая!
Дальше бежали втроем. До лестницы добрались спокойно, но там усталость нахлынула с новой силой и я понял, что глоток зелья ничем не помог.
— Вот дрянь...
Я старался, старательно перебирал тяжелыми ногами, но мои невольные попутчики оказались гораздо более резвыми. Расстояние между нами увеличивалось, а между мной и мимиками — сокращалось. И похоже, чем их больше, тем сильнее они давят, потому что мысли вновь начали заплетаться, и голоса вернулись.
Помощь пришла, откуда не ждали. Та самая девчонка с громадным мечом прыгала вниз прямо по перилам.
— Ну вы и немощь, — презрительно бросила она, проносясь мимо меня.
Я перегнулся через перила, пытаясь разглядеть схватку, но почти ничего не увидел. Девчонка за секунду разнесла пятерых мимиков — меч мелькал молнией, едва касаясь тел. Остальные — бросились обратно, но учитывая скорость пробужденной, далеко они не уйдут.
— Сонька Золотые Руки, — восхищенно сказал копейщик. Я добрел до него.
— Почему Золотые Руки?
— Разве сам не заметил? Потому, что с мечом обращается мастерски!
Ладно, здесь он прав. Девчонка размахивала мечом так, будто действительно что-то умеет.
— Слышь, может, мимиков... того? — спросил арбалетчик, жадно глядя вниз.
— А потом Соня тебя на части распластает. Попробуй, но если она спросит у меня, кто прикарманил тела, я не стану отмалчиваться.
Я пошел по ступеням дальше, копейщик тоже задерживаться не стал, арбалетчик же помялся несколько секунд, а потом с недовольной гримасой поплелся за нами.
— Кстати, что тебе мимики показывали? — пару этажей спустя спросил копейщик, не выдержав долгого молчания.
— Притворялись давними знакомыми, — нехотя ответил я.
— И как, сразу понял, что они не настоящие? — спросил арбалетчик.
— Нет, — не менее охотно сказал я.
Арбалетчик снисходительно ухмыльнулся: мол, я бы сразу прокусил.
— Прими во внимание, что чем больше мимиков рядом с тобой, тем сильнее они влияют на мозги, — ответил я для копейщика, потому что второй пробужденный принять советы вряд ли способен. — Там не простое "увидел знакомого, которого здесь не может быть — выстрелил", мрази копаются в воспоминаниях, поддерживают диалог минимум на уровне восьмилетнего ребенка и напрочь обрубают критическое мышление.