Его звали Роберт

Министр Шеклбот обнаружил некое движение, которое он считает крайне опасным и набирающим силу. Бобби успел внедриться туда вполне успешно.

… После войны было написано много сенсационных книг и сделано много громких разоблачений. Личность лидера победившей партии, Альбуса Дамблдора, для достаточной массы британцев стала выглядеть одиозно. На политику Дамблдора, Ордена феникса и его приверженцев вылились тонны критики.

А все ныне действующее правительство представляло собой сторонников именно этой партии.

Движение, обеспокоившее министра, объявило следующие тезисы: что не Волдеморт, а Дамблдор был воплощением зла и своей политикой привел страну на грань катастрофы; что Волдеморт вообще представляет собой невинную жертву, борца с режимом, который пытался спасти Англию от Дамблдора; что раз нынешнее правительство является продолжателями дела Дамблдора, то страна по–прежнему в опасности. И если их не остановить, они успешно завершат дело Альбуса по доведению Англии до краха.

Движение готовилось «спасти Англию» путем государственного переворота и уничтожения всего нынешнего правительства.

Движение собиралось «зачистить» и всех сочувствующих, всех членов Ордена феникса и помогавших им.

Движение отличала патологическая ненависть к Гриффиндору.

Как считал министр, но не мог доказать, на совести новой партии было уже несколько терактов против действующих чиновников и авроров.

Бобби, с его знаменитыми антигриффиндорскими подвигами, в партию приняли с распростертыми объятиями.

Бобби убедился, что страхи министра обоснованы: движение набирало огромную силу и имело мощный потенциал. Тайных сторонников и сочувствующих у него было предостаточно. Дамбигадов и гриффиндоргадов в обществе было много, но странно, что никого из сочувствующих не смущала такая мелочь как теракты!

У самого Бобби был врожденный иммунитет против терроризма. Как он цинично признавался Шеклботу, он сдал бы аврорам даже партию любителей зельеварения, если бы зельевары стали убивать ради своих идей.

И новое движение он ненавидел всеми силами антигриффиндорской души — он считал, что эта партия своими действиями способна опорочить саму идею дамбигада на долгие годы!

Следующее заседание партии было назначено на послезавтра…

Предполагалось строить планы по новому теракту…

Впрочем, сейчас-то продолжается ночь полнолуния, мы в Хогвартсе и вообще слишком сильно отвлеклись!

Бобби, устало зевнув, добирается до своей спальни и шлепается на кровать.

— C'est toi? Comment ca va? (франц. Это ты? Как дела?) — раздается оттуда заспанный голос.

— Oui, c'est moi. Тout va bien. Dors[1], (франц. Да, это я. Все в порядке. Спи) — отвечает Бобби, раздеваясь.

— Да нет, я уже проснулась, — возражает зевая прекрасная Мишель.

— Еще можешь спать 4 часа. Сейчас три.

— Ну, ты можешь спать и дольше, хоть весь сегодняшний день.

— У меня в восемь первая пара.

— Ах, тебе же не сказали. Я обменялась с тобой часами, — говорит Мишель. — Сегодня все твои пары — мои.

— Мишель, у меня нет слов, — благодарно признается Бобби.

— Фу, какие между нами слова. Это пустяки, — отмахивается Мишель.

Бобби живо наколдовывает букет цветов и вручает Мишель. Она смеется.

— И если тебе понадобится еще раз махнуться парами, предупреждай заранее.

— Наверное, послезавтра придется.

— Нет проблем.

— И ты даже не спрашиваешь, почему?

— Дорогой, я давно взяла за правило не задавать глупых вопросов и не лезть в чужие дела, — сдержанно отвечает Мишель. — Я не знаю, куда и зачем ты уходишь, и не желаю знать. Излишнее любопытство вредно для здоровья.

— Мишель, ты одна на миллион, — заключает Бобби и ложится.

L'amour n'est rien [2]

В конце мая поселок Годрикова впадина превращается в цветущий сад. Он полон ароматов и предчувствия лета, в воздухе витает позитивная магия.

Богатые, ухоженные, аккуратные коттеджи утопают в зелени. За ней любовно ухаживают коттеджные эльфы.

Глядя на лето, забываешь, что за фасадом каждого из этих благополучных домов прячется страшная тайна.

Виктория Люпин сидит в плетеном кресле у открытого окна своей гостиной и вдыхает весну.

Полнолуние прошло, Коннор весело бегает по саду, Тедди ушел на работу. Та ночь скрылась как страшный сон, все оправились и наслаждаются жизнью.

В дверь стучат.

Виктория открывает. На пороге стоит Бобби Грейнджер.

— Я на минуту, миссис Люпин. Разрешите?

— Я? Я вам разрешу всё, мне не рассчитаться с вами за то, что вы для нас делаете, — отвечает Виктория.

На Бобби ни весна, ни благодарность явно не действуют.

— Так я могу зайти?

Виктория впускает его:

— Заходите.

Они проходят в гостиную, Бобби сразу пресекает попытки хозяйки услужить ему.

— Всего на минуту, миссис Люпин. Я уже видел в саду вашего сына, выглядит он хорошо. Меня как врача это радует. Но схему лечения мы всё равно немного сменим…

— Как скажете.

— Я принес пару лекарств с подробным расписанием. Отныне будем начинать прием пораньше, за неделю до полнолуния. И если вы увидите, что препарат не действует, связывайтесь со мной. Сразу. В любое время дня и ночи.

— Бобби, вы не должны так себя подставлять…

Бобби мрачно прерывает: