Его звали Герасим

— Жил… — поправляет он. — У меня была комната в коттедже на базе, которую выделили вместо общежития.

Выезжаем из города, по дороге покупаем еду для себя и для собаки. Ночь теплая, поэтому устраиваемся пожевать на природе недалеко от кромки леса. Собака все еще слаба, и «помощник» укладывает ее на траву рядом с собой.

— Как ты оказался в той команде? — интересуюсь у него, разворачивая пакет со снедью.

— Да как сказать… — вспоминает он. — После той операции в Мексике я еще три года работал в своей группе. Потом было несколько серьезных проколов на операциях, которые курировал Кремль. Проколы получились не по нашей вине, но начальство, как известно, всегда право.

Кивком подтверждаю: все ясно.

— Я в тех операциях был старшим группы, и разумеется, на меня все шишки и посыпались.

«Помощник» не спеша жует бутерброд, запивает минералкой.

— В общем, понизили в должности, посадили за аналитическую работу, а потом потихоньку подвели под сокращение. Через год я оказался без дома и без работы. Вот так.

Мне подобные истории до боли знакомы. Так у нас в России всегда относятся к лучшим кадрам…

— Ну, а ты как, капитан? Все в той же системе?

Пожимаю плечами.

— У меня проще вышло… — говорю усмехаясь. — Отметелил за дело одного старшего офицера. Потом трибунал, зона… Теперь вот новые шефы, из тех же крутых государственных гнид, которые днем говорят одно, а ночью с их подачи делается другое…

«Помощник» вздыхает сочувственно:

— Не позавидуешь тебе, капитан. Ну а сам-то как себя сейчас ощущаешь?

— А черт его знает… Я теперь вроде китайского болванчика — там покивал, тут пострелял. Жить-то, брат, надо…

«Помощник» чистит яйца, режет хлеб.

— Можно пробиться куда-нибудь в охранную структуру или инструктором… — размышляет он вслух.

— Можно, — соглашаюсь я. — Да только какая разница, все равно на таких же и работать…

— Это точно, — усмехается «помощник». — Может, у тебя и для меня работа найдется? Я ведь вроде как снова не при делах. Мы с Шерифом можем на что-нибудь сгодиться.

— Собаку сам учил? — интересуюсь я, собака действительно произвела на меня впечатление.

— Сам, — кивает он, поглаживая спящего пса по спине. — Весту жалко…

— Извини, иначе не мог.

— Да я понимаю. Сам поступил бы так же на твоем месте. Может быть, и обеих псин в живых не оставил бы. Тут все ясно. Слушай, а как тебя зовут-то?

Вопрос по делу. Во время совместных действий наших отрядов по уничтожению террористической группировки в Мексике мы знали друг друга только по боевым кличкам.

— Вообще-то Герасим, — смеюсь я.

— Жора… — представляется он и тоже смеется.

Снова пожимаем друг другу руки, как бы заново знакомясь. За разговором сидим до рассвета. Жорин пес, выспавшись, накидывается на еду, показывая в прямом смысле этого слова зверский аппетит. Накормив и напоив собаку, трогаемся в путь. Жора знакомит меня с Шерифом. Пес сначала относится ко мне с недоверием, но потом все же признает во мне «своего».

В Питер приезжаем к началу рабочего дня и сразу же едем в одно из квартирных, агентств, через которое снимаем Жоре дом за городом. На это уходит часа три. Оставив приятеля обживать дом, еду в коттедж Валерия Константиновича. Отчет о проделанной работе задерживать не принято, а в нашем деле просто категорически не рекомендуется.

С удивлением замечаю рядом с коттеджем машину мафиози. Что это с утра пораньше?

Паркую джип бок о бок с темно-синим «БМВ» пятой серии и вхожу в дом. Валерий Константинович с бокалом сухого вина в руке встречает меня, поднимаясь с кресла. Лицо у него серьезное. Пожимаем друг другу руки.

— Рад вас видеть, Герасим, — говорит он приветливо. — Вы отлично справились с заданием.

Я скромно молчу.

— Вы получили показания от Карцева?

— …?

— Ах да! Простите, Гера, ведь вы не в курсе и, уверен, не интересовались фамилией Допрашиваемого.

Теперь понимаю, что речь идет о толстяке, которого я приковал к прицепу. .

— Я понял, о ком вы говорите, — успокаиваю мафиози. — Он действительно кое-что мне рассказал, но наверняка еще больше узнали от него ваши люди после моего отъезда.

— Присядем, — показывая на кресла, предлагает мафиози. — Хотите вина?

— Спасибо, я выпью минеральной, — отказываюсь от спиртного. Мне бы сейчас отдохнуть да выспаться, но, судя по тому, как этот чертов Аль Капоне удобно устраивается в кресле, придется терпеть его присутствие, пока он сам не соизволит убраться. Наливаю себе в бокал «боржоми».

Валерий Константинович закуривает и пододвигает пачку сигарет ко мне. Беру сигарету и, прикурив, откидываюсь в кресле, жду, что мне скажет начальство. Я бы с удовольствием пристрелил этого засранца, но пока приходится его слушать.

— Из разговора с Карцевым вы, конечно, узнали много для себя нового из жизни нашего морского торгового порта…

Валерий Константинович пристально смотрит мне в глаза, глубоко затягивается, выпускает дым тонкой струйкой. Что ему ответить? Узнал я действительно много, но пока не могу в полной мере оценить полученную информацию о людях, которые до сего времени не были мне известны даже по имени. Век бы их не знать, но уж раз пошла такая пьянка…