Его взгляд

Я смотрю в её лицо, понимая, что сейчас её тушь поплывёт тёмными разводами, и вместо того, чтобы как-то утешить её начинаю реветь сама. Незаметно для себя. Просто сначала всё поплыло перед глазами, а потом намокли щеки.

От мужиков одна боль.

Ира меня обнимает и утыкается носом в плечо.

- Что делать-то? - спрашивает она.

Я старшая. Всегда несла за неё ответственность, поэтому и в этот раз дала наставление.

- К Диме не ходи. Не ходи к парню, пока не поймешь, что его отсутствие причиняет тебе боль.

- Какую боль? - хмыкает она. - Начиталась своих романов исторических.

- Ну тогда хотя бы, пока не почувствуешь, что у тебя от одного только его взгляда трусы горят, - пошутила я привычно для неё.

- Хорошо, - хохотнула Ира. - Но домой я сегодня всё равно не пойду.

Я тоже.

Видеть не хочу этого предателя, который всю мою сознательную жизнь твердил, что нужно жить по совести. Не предавать близких, не разбивать их надежд и заботится о каждом, кому ты позволил довериться себе. А сам?

Оставила сестру в кафе, а сама побрела на набережную. Хотелось вдохнуть влажного воздуха и подумать над всем, что происходит. Вот только и этого мне сегодня сделать не удалось.

Он стоял, облокотившись на парапет и смотрел на тёмную воду тихой реки. Его взгляд был каким-то тусклым, будто сейчас в голове не было мыслей, а только пьяная пустота.

Я не хотела подходить. Развернулась, чтобы незаметно уйти из поля зрения, но меня быстро нагнали. Схватил больно за руку и притянул к себе, будто ему только этого и не хватало, чтобы надышаться.

- Опять ревела, - констатировал он. - Я скот, Лен. И плохой повод для твоих слёз.

Пустота в груди взорвалась на тысячи осколков, срывая поводок, что держал истерику. Она пролилась бурной рекой, брызнула из глаз и зашумела надрывными всхлипами.

Душевная боль изливалась медленно, как горькая смола. Не знаю в какой момент смогла осознать себя в его руках в каком-то тёмном дворе. Он гладил по волосам, всё время что-то шепча у виска и покачивал, как маленького ребёнка.

- У меня с Максимом ничего не было, - шепчу я, схватив его за ворот рубашки дрожащими пальцами.

Мне казалось это важным. Казалось, что если не скажу, то чувство вины разорвёт меня пополам.

- Я знаю, - отвечает тихо, вновь целуя в висок. - Ты у меня не такая, Малышка. Это я придурок.

- Не придурок.

В тишине тёмной улицы отчетливо прозвучала усмешка, которая говорила: «Да что ты можешь знать о придурковатости?»

Истерика уходила на задний план, а груди разливалось знакомое ощущение жара от его близости.

Папа всегда говорил, что хорошая девушка замуж выходит нетронутой, а вот Ира мне неоднократно вдалбливала, что перед тем, как выйти замуж, нужно понять, что такое мужчина. Читая исторические романы, я с ней не была согласна. Казалась, что жизнь сказка, в которой конец всегда должен быть прекрасным, но... Мама выходила замуж девушкой, и сейчас папа ей изменяет. А она не знала других мужчин и смотрит на него всегда, как на Бога. А если бы всё было иначе? Если бы он был у неё далеко не первым? Мне кажется так было бы, по крайней мере, не так больно.

Я поднялась так, чтобы взглянуть в его глаза, которые едва ли могла различить в темноте. Нутро прострелило спазмом предвкушения чего-то очень желанного, и я сказала то, на что не решилась бы в другой ситуации.

- Поцелуй меня.

Он не ответил. Замер только, сжав руки на моей талии и медленно, как во сне склонился, чтобы коснуться моих губ.

Сердце застучало, разгоняя бурлящую в венах кровь. Голова закружилась, как от долгого катания на карусели. Дыхания не хватило, но я отрываюсь на секунду, делаю жадный вдох и вновь приникаю к его губам, на этот раз позволяя своим пальцам проникнуть в его густую шевелюру. Прижаться грудью к его груди.

Мир словно погряз в ярких искрах, что жалили каждый сантиметр кожи. Его язык ворвался в мой рот так неожиданно, что я не сразу поняла, что происходит, но уже через секунду меня накрыло обжигающей волной от прикосновения чужого языка к моему.

Мои пальцы потянули его рубашку, но Влад не позволил её снять. Подхватил меня под попу и понёс куда-то. Скрип железных дверей, грохот лифта и прохладные стены... и всё это время его горячие руки, губы, язык. Жаркое дыхание на шее и безумное желание в тишине. Бряцанье ключей, шорох одежды и прохладная простынь к спине.

Губы жадные до каждого сантиметра.

- Хочу. С первого взгляда хочу, - шепчет он в мою ключицу.

Скольжу по его рельефным рукам и спине, обнимаю ногами, отдаваясь жарким ласкам его губ и пальцев. Влажный язык танцует на острых сосках, а после там смыкаются острые зубы, и я всхлипываю, выгибаясь.

- Посмотри в мои глаза, Малышка.

И я смотрю в пронзительную серость, что переворачивает душу. Острое, как кончик иглы желание жалит низ живота, как раз в тот момент, когда он прикасается ко мне своей горячей плотью.

Толчок.

Мой вскрик прямо в его острые глаза и жадное, почти рычащее «моя» с сотней нежных поцелуев на лице. Сплетённые пальцы рук и он внутри.