Его Вера

- Прости... - шепчет. Сколько раз он уже использовал это слово за последние минуты. Прикрывает глаза. На минуту. И снова открывает. - Ради вас даже сдохнуть не страшно.

Холодный пот течёт по позвоночнику, а по телу пробегает дрожь. Ради детей он имел ввиду? Его чёрные глаза останавливаются на моём животе и я моментально тяну рубашку вниз. Не надо так на меня смотреть... Не надо!

Он встаёт и помогает мне. Мы возвращаемся в палату не произнося ни слова. Держит меня крепко за руку и не отпускает.

Три дня мы проводим в больнице. Упрямый мужчина Артём! Мою палату сделал своей. "Слишком далеки друг от друга" сказал он. Не спал, пока я не засыпала. Заставлял есть, даже когда тошнота к горлу подкатывала. Мол, врач сказал, нужно хорошее питание и свежий воздух.

- Второе тоже сделаем. Выберимся отсюда и обязательно прогуляемся. Каждый день. - раздражал всё больше и больше. Специально злил меня. Чем он себя возомнил? Дурак!

Друзья буквально каждый день навещали нас. Иногда наши смехи доносились в другие палаты, за что получали замечания. От шуток Тимура аж слёзы из глаз лились. Уж очень приятным человеком оказался он.

Артём злился, а Тимофей пытался успокоить. Ну, в принципе, на что он только не дулся? Приход Димы вообще вывел Гордина из себя. Его он видеть не хотел совсем. Не знаю, что между ними произошло, но это меня ни чуть не радовало. Брат подруги попросил прощения и ушёл. Больше не появился.

Лика сказала, что одна из пуль задела Артёма. У меня чуть ли сердце из груди не вырвалось, когда я это услышала. Я могла потерять его...

- Вер, ты готова? Пойдём? - спросила подруга. Сегодня нас выписывают из больницы. Но Гордин снова недоволен.

- Она идёт в свой дом! - слишком резко отрезал он. - В наш!

Вот же ж... Не вижу смысла с ним спорить. Упёртый! Всё равно не выслушает, посадит в машину и даже разрешения не попросит. Да и Лика не кажется мне расстроенной. Наоборот. Рада такому повороту.

Выходим из больницы. Уже осень. Прохладная, дождливая погода. Машина Артёма у входа. Он открывает переднюю пассажирскую дверь, приглашает меня сесть. Слушаюсь.

- Водить сможешь? Может всё-таки я? - спрашивает брат, на что отрицательно качает головой "мой".

Мы плавно едем по трассе. За несколько минут оказываемся у дома Артёма. Поднимаемся на нужный этаж. Гордин слишком малчоливый, ни к чему не придирается. Непривычно. Странно.

- Заходи, - говорит, открывая дверь. Но я не спешу. Вспоминаю тот день, когда блондинка в его рубашке открывала мне эту же дверь и торжественно улыбалась. А за ней любимый мужчина. Почти голый. Я с обидой смотрю на него и жалею о том, что приехала сюда. С ним. - Вера, зайди. Примем душ, придём в себя. Потом я объясню, что и как было. Хорошо? Давай, маленькая. Доверься мне.

Доверься мне... Ты однажды говорил мне эти слова, родной. А затем разбил. И как поверить тебе снова?

Покорно глотаю обиду и захожу в квартиру. Незаметно вытираю слезинку с щеки и разуваюсь.

- Иди в спальню. Там одежда для тебя есть. Затем в душ беги. - с лёгкой улыбкой говорит он. Какая ещё одежда для меня?

- Откуда это? - удивлённо смотрю на вещи, лежащие на кровати. Платья, рубашки, джинсы, несколько коробок с обувью.

- Никита с Ириной. - равнодушно пожимает плечами. - В душ! - командует он, а мне врезать ему хочется. Вот прям со всей дури!

- Не нужно было. Я не буду это одевать!

- Ещё как будешь! У тебя десять минут, а потом поговорим. И не думай, что ты права во всём. Ты сделала огромную ошибку и пришло время расплатиться. - со злостью выплёвывает он, оставляя меня в недоумении.

Глава 41

Приняла душ, оделась, и сижу в кровати Артёма. Никак не могу собраться с мыслями и выйти из комнаты. Он ждёт меня на кухне уже около часа. "Пришло время расплатиться" звенит в ушах. За что это, если не секрет? Я будто смелость потеряла после этих слов.

Но мы рано или поздно должны поговорить. Обсудить. Не можем жить, как соседи, имея общих детей.

- За что это я расплатиться должна? - захожу на кухню и упираюсь спиной в стену, скрещивая руки на груди.

Артём, упорно что-то печатающий на компьютере, поднимает на меня глаза, с грохотом закрывает крышку техники.

- Сядь. Чаю хочешь? - неожиданно предлагает.

- Не хочу, спасибо. И сидеть не хочу.

- Вера. Сядь, пожалуйста. - мягко просит он. - Ты же не маленькая...

- Разве? Ты сам всегда меня так называешь.

- Язва... - говорит и замолкает на минутку. - Зачем ты пошла к нему? Ты же знала - я тебе рассказывал, какой он опасный, Вера. Почему не послушалась?

- А ты меня послушал? Вышвырнул, как ненужную вещь. Кто я для тебя? Да никто! У нас нет ничего общего, кроме малышей, которые родятся после той ночи... - к горлу подкатывает ком, трудно говорить, но я должна всё сегодня высказать. Должна! - Я же для тебя грязная вещь, не больше...

- Это не так! Я ошибся, понимаешь? Увидел, как ты садилась в его машину. Орлова... Потом... - отводит взгляд, - Как обнимала Диму. Я подумал...

- Ты подумал я сплю и с Димой и с тобой? Тупо... Настолько тупо, Артём, просто не верю своим ушам... Ты же знал, что ты мой первый!