Его цена (ЛП)

Стефан был нашим дворецким чуть более двух лет. И вы думаете, что я хоть раз видел, как он улыбался? Не-а. Он всегда стоял неподвижно как гребаный пень с прямой спиной и высоко поднятой головой.

– Долгая ночь, сэр? – спросил он, приподняв бровь.

– Ага, очень. Увидимся завтра днем, Стефан, – поправив его галстук, я расправил плечи, а затем улыбнулся и пошел в свою комнату.

Обернувшись через плечо, я заметил, как он поправил свою униформу. Стефана не слишком заботило то, что я говорил. Возможно, я перебарщивал, но парень был таким унылым. Он следовал за отцом как потерянный щенок, всегда готов и в ожидании добровольно слопать все, что тот бы ему не скормил.

Я упорно пытался разозлить его. В его первый день здесь он просто посмотрел на меня так, словно я был ниже него. Маленькие глазки Стефана, и линии, которые испещряли его лоб, были неподвижны. У него была личность чертового бумажного мешка – твердая и безвкусная.

Я мог поспорить, что если когда-нибудь стал бы его начальником, он, наверняка, от меня сбежал бы. Я понимал, что он был на работе и очень серьезно к ней относился, но... не было даже намека на малейшую улыбку.

Казалось, будто дворецкий даже не знал, как она выглядела. Будто он не человек.

За эти годы у нас было несколько лакеев и горничных. Этим людям платили, чтобы они находились здесь и исполняли все капризы моей семьи. Жизнь была скучна, я ничего никогда не делал и всегда находился под пристальным взглядом незнакомцев.

Я привык к ним, но я ненавидел их каждую секунду.

Плюхнувшись лицом вниз на свою королевских размеров кровать, я почувствовал, как мне на спину упала огромная стена из подушек. Ворча себе под нос, я сбросил их на пол.

Я никогда не понимал смысл декоративных подушек, и сколько бы я ни жаловался, горничные постоянно складывали их на постель.

Это было смешно; все для галочки и никакой функциональности.

На самом деле, серьезно, для чего они были?

Один раз, я выразил против них протест. Мне было двенадцать, когда я разорвал подушку в клочья, и перья разлетелись вокруг, усыпав всю комнату. Это был сплошной адский беспорядок для горничных, они вычищали их из всех отверстий в течение недели. Я был уверен, что после этого подушки исчезнут, и они исчезли?

Не-а. На следующий день на моей кровати их было в два раза больше. Можно было с уверенностью сказать, что я ненавидел подушки.

Я знал, что это странный пунктик – презирать подушки. Но если бы ваша жизнь была хоть немного наполнена возможностью выбирать, что для вас предпочтительней, то подушки стали бы большим делом.

Когда я опустился на матрас, то мысли о Куппер опустились в мой желудок как тяжелая пища. Ее кожа была как крем, который мне хотелось слизать, а ноги выглядели бесконечными, и я желал, чтобы они крепко обвивались вокруг меня.

Она не собиралась легко сдаваться, но и я не планировал позволить ей уйти.

Мое время было на исходе, мне придется это сделать, сделать наследника, чтобы оставить в истории свой след. Я пытался уговорить маму переубедить отца, но она утверждала, что у нее были связаны руки; она ничего не могла сделать.

Если мама пойдет против воли отца, то он и ее оставит ни с чем. У них был договор – брачный контракт, из-за которого я находился между двух огней. Моя мама забеременела мной, когда была молода. Это не входило в планы отца, никакой ребенок не должен был встать на его пути к карьере. Но вот он – я, одинокий сын, в корпоративном мире. Казалось, словно я был частью его работы, частью его дела. Мой отец относился ко мне, как к чертовому объекту торговли, сколько я себя помнил.

И теперь я – это главная цель нового этапа.

«Куппер... интересно, как ее зовут на самом деле?» – я покачал головой. Это не имело значения. Я нуждался только в том, чтобы мой член оказался в ее киске.

Что до остального... оно не должно меня волновать, это не важно.

Но как? Как мне убедить эту женщину сделать то, что мне нужно?

Она даже не узнала меня, сына самого богатого человека в стране. Фотографии моего отца появлялись в газетах ежедневно, все из-за благотворительной организации, в которую он делал пожертвования, и создания рабочих мест в самом маленьком штате страны. Был даже огромный рекламный щит с изображением нашей семьи, и люди говорили, что мы очень похожи.

Не помню, когда я последний раз это признавал. Я – Хиган Александр, сын Брэндона Александра, генерального директора «Александр нефть». Даже во время похода в продуктовый магазин женщины преследовали, дразнили и потакали мне. И ради чего? Деньги... все всегда сводилось к моему богатству.

Схватив мобильник, я пролистал сайт клуба.

«Девочки! Девочки! Девочки!

Ваша мечта, ваши желания; мы дадим вам то, чего вы хотите.

Для нас не существует слишком безудержных запросов.

Все что вам нужно – это позвонить Глории».

У меня голова пошла кругом от желания заполучить ее. И удержать рядом с собой.

Но что нужно было для этого сделать? И каким образом? Любая другая девушка согласилась бы на это за деньги, но она?