Его сын

Через пять минут он стоял в усыпальнице, молча смотря на тяжелый каменный саркофаг. Витражи рассыпали разноцветные лучи, горели специальные поминальные светильники… Усилием воли отбросив некстати вспыхнувшие воспоминания, он положил руку на саркофаг и сосредоточился.

Сила хлынула внутрь, анализируя то, что находилось под тяжелой каменной плитой, заставляя взвыть от ярости и подступающего бешенства.

Никаких следов ребенка.

Только ее тело.

Отшвырнув столпившихся в дверях придворных, он промчался к шаттлу, свечой взмывшему в небо. Сила выла и стонала, окутывая челнок черным флером, расцвечивая лежащие перед ним пути и указуя цель. Не успев выйти из шаттла, Вейдер начал отдавать распоряжения.

– Меняем курс.

– Цель?

Вейдер сжал кулаки, скрежеща зубами.

– Татуин, – с ненавистью выдохнул ситх.

* * *

Люк смотрел на тушу, возвышавшуюся горой, и чувствовал себя идиотом. Самым натуральным, изумительным в своей красе идиотом.

Что это было? Стресс? Гормоны? Приступ безмозглости? Инстинкт охотника?

Мальчик ошалело посмотрел на зажатый в руке нож для свежевания, на дракона, на наслаждающегося зрелищем дядю, который удобно развалился в притащенном легком кресле с чашкой кафа, созерцая мучения ребенка, собирающегося обдирать многократно превосходящую его своими размерами тушу.

– Смелее! – подбодрил племянника Оуэн, салютуя кружкой. – Через неделю, глядишь, закончишь!

– Через месяц… – буркнул Люк, мрачно сверля тушу взглядом. – А еще вернее – никогда.

– М-м-м?

Люк залез на тушу, использовав лапу как лесенку и уставился вдаль. Взгляд мальчика стал расфокусированным, он словно слушал и видел что-то, недоступное Ларсу. Жуткое ощущение.

– Дядя… есть новости. Плохая, хорошая, ужасная и просто кошмарная. С какой начать?

Оуэн встал и подошел ближе.

– Что еще случилось?

– Так с какой начать?

– С плохой.

– Хорошо.

Мальчик уселся, выбрав место без торчащих в стороны шипов, и посмотрел в лицо дяди усталым взглядом.

– Новость первая. Мое присутствие перестало быть тайной.

– То есть? – удивился мужчина. – Это и так не тайна. О том, что ты у нас живешь, знают многие…

– Это да, – кивнул мальчик. – Но эти многие не являются одаренными. Понимаешь? Никто из тех, кто знает о моем существовании, исключая Кеноби, не знает, что я – одаренный и сын Энакина Скайуокера. И не знают они об этом по одной простой причине – Оби-Ван поставил вокруг меня какие-то щиты, которые не давали меня обнаружить. А когда нас едва не сожрал крайт-дракон, эти щиты слетели, я это хорошо почувствовал, вот так вот.

– М-да! – крякнул мужчина. Его уже даже не удивляло, что пятилетний ребенок рассуждает как взрослый, только так, вяло настораживало. Судя по всему, лимит изумления он уже исчерпал.

– Это была плохая новость. Дальше… Дальше у нас хорошая новость. Судя по всему, я смог позвать отца. Я не знаю, знает ли он, кто его звал, вроде бы он должен был это понять, – Люк сморщился, пытаясь объяснить то, что чувствовал в тот кошмарный момент, когда уже представлял себя переваривающимся в желудке дракона. – Вот… очень надеюсь. Так что если он понял, то, скорее всего, летит сюда.

Оуэн застыл с отвисшей челюстью. Люк буквально видел, как информация переваривается его разумом… Медленно, со скрипом, словно зависающий компьютер. Ларс моргнул, встряхнул головой и пришел в себя.

– Не понял? – выдавил Ларс, смотря на племянника квадратными глазами. – Какой отец? Ты о чем вообще? Энакин мертв! Уже несколько лет мертв!

Люк уверенно покачал головой.

– Он жив. Что тебе сказал Кеноби, когда привез меня?

– Что Энакин мертв, что его убил Дарт Вейдер и что он будет охотиться за тобой. Что ты в опасности, а ему больше идти некуда.

– Кеноби не соврал, но и правды не сказал.

Взгляд синих глаз стал тяжелым, что на детском личике смотрелось странно.

– Впрочем, это в его духе… Не стоит недооценивать магистра Ордена джедаев, рыцаря Оби-Вана Кеноби. Он никогда не был глупцом. Максималистом, а потом фанатиком – да, но глупцом… никогда. Он всегда замечательно играл словами… – Люк странно усмехнулся, вспомнив свои «видения». – Идти ему было куда. Вариантов много… Но, как ни странно, он выбрал самый глупый на первый взгляд, и самый лучший на второй. Где самое темное место? Под пламенем свечи. Отец никогда бы по собственной воле не прилетел сюда. Он это место терпеть не может, так что Кеноби ничем не рисковал. Правда, ты его немного обломал, но он и это обратил себе на пользу.

Люк, прищурившись, вновь повернул голову, смотря куда-то вдаль. Глаза расфокусировались, зрачки расширились… Он неожиданно вздохнул и обозрел свой насест.

– Открою тебе государственную тайну, дядя. Дарт Вейдер не мог убить Энакина Скайуокера по одной простой причине – ему незачем кончать жизнь самоубийством.

– То есть?!

– Энакин Скайуокер и есть Дарт Вейдер.

– Что?..