Его сумасшедшая

— Нет, пожалуйста! — пискнула она. — Если только до двери в подъезд, как вчера!

— Хорошо, — внимательно глядя ей в лицо, сказал Игорь. Но добавил. — Что ты делаешь завтра вечером?

От нахлынувшей паники и боли Надин взгляд метнулся в сторону. Она инстинктивно подняла с сидения затерявшуюся там сумочку, схватилась за нее, вцепилась в металлическую пряжку.

— Я … я не смогу встретиться до выходных! — ответила она, бегая взглядом по машине. — Прости, не смогу… И не звони мне, пожалуйста! Если что-то изменится – я тебе позвоню!

Игорь не ответил сразу. Долго, внимательно смотрел на нее, словно изучал, пытался понять. И Надя была благодарна ему, что он не стал сразу настаивать. Но ей было так стыдно… Снова стыдно от своей нервозности, от невозможности нормально сходить на свидание с мужчиной, который был так великодушен, так нежен с ней, которому она так благодарна.

— Хорошо, — вдруг очень спокойно, видимо, успокаивая и ее, произнес Игорь. — Я буду ждать. Если что-то изменится – обязательно позвони.

— Спасибо! — опустив взгляд, ляпнула Надя, просто совсем не контролируя себя, коснулась пряжки запястьем правой руки, потом тыльной стороной кисти и потянулась к ручке дверцы.

— Провожу до подъезда! Мы договорились, — назидательно поднял палец вверх Игорь и улыбнулся ей.

Вышел, обошел машину, открыл дверцу, помог ей выйти и довел до подъезда.

А Надя возблагодарила Бога, что окна дедовой квартиры выходят на другую сторону.

У двери он не отпустил ее, да Надя и сама не очень сопротивлялась. Она просто не могла уйти просто так. Он взял ее лицо в чашу из рук, как ей хотелось тогда, у Макдоналдса, и поцеловал очень нежно, очень бережно.

Потом отпустил.

Надя заставила себя войти в подъезд и, стараясь не думать о том, что будет дальше, начала подниматься.

Глава 10

Перед дверью в квартиру Надя не стала прикладывать пальцы к дверной ручке. Сегодня это не поможет. Она знала. Достала мобильник, включила камеру в режим селфи и посмотрела на свое лицо. Глаза нездорово блестят, на щеках- - румянец. Губы распухли от поцелуев.

Кошмар.

Дед может заметить это.

А розу… розу она, слава Богу, забыла в машине. И Игорь тоже забыл о ней. Хорошо. Хоть об этом не нужно думать. Но было так жаль, что она не сможет высоко подрезать ее (чтобы ожила), поставить в воду, еще несколько дней любоваться его подарком.

Но двум смертям не бывать, а от одной не уйти. Иногда Надя думала так, в самые сложные, критические моменты. Пошатываясь от головокружения, она достала ключ, открыла дверь и вошла в прихожую.

Дед видимо услышал, как она ковырялась в замке, и уже стоял там, сложив на груди руки. В его лице не было откровенной злобы, но Надя хорошо знала это хладнокровие, за которым прятался жестокий горячий гнев.

— Пришла, — ничего не выражающим голосом сказал он. — Здравствуй, Надя. Я уже собирался звонить тебе, — в его тоне появилось издевательство.

— Прости… Спасибо, что не звонил, — сказала Надя, стараясь тоже звучать спокойно и хладнокровно, но ее накрыла новая волна головокружения, руки затряслись, от страха появилось ощущение, что ее словно бы выбрасывает из тела. — Мы договаривались, что ты не звонишь мне во время учебы и зачетов.

— И экзаменов, — едко добавил дотошный Кир. — Я соблюдаю договоренности. Все. А ты?! — он резко сделал шаг к ней, взял за подбородок еще не старческой, сильной рукой, и повертел ее лицо из стороны в сторону. — Что это? У тебя распухшие губы и красные глаза…

Мозг, отточенный в поисках отговорок, помог Наде.

— Я плакала! — крикнула она, и отшагнула назад, чтобы высвободиться из захвата, причинявшего боль в подбородке. — А ты что подумал? Ты мне не веришь?!

— Что подумал? Ты знаешь, что, Наденька, девочка моя, — Кир резко подошел к ней и навис, пристально глядя ей в лицо. — Где ты была после зачета?

Надя опустила голову, чтобы не встречаться с ним глазами. Сейчас нельзя врать целиком. Слишком неправдоподобно.

— Мы гуляли с друзьями около института. С Мариной и ее парнем, с Нинкой – помнишь, я тебе про нее рассказывала? Недолго совсем. Зачет был сложный, до пяти часов, я одной из последних сдавала, мы хотели потом подышать воздухом…

Голова кружилась, Наде казалось, что ее пошатывает, но вранье свободно слетало с губ. Кир умел мастерски прижимать ее к стенке. Но со временем она научилась ускользать – через ложь, обман. Ей было стыдно, но выживать по-другому она не умела. Просто не знала, как.

А если не врать – то ей не останется ни глотка воздуха, и она … просто умрет. Так ей казалось.

Впрочем, Надя знала, что это ей еще предстоит. Поэтому пыталась пожить, пока можно. Высвободить себе чуть-чуть свободного пространства и пожить.

— Ладно, — неожиданно согласился Кир. — Но сегодня среда, у нас проверка. Надеюсь, ты помнишь об этом.

— Проверка?! — испуганно переспросила Надя. И верно ведь среда… А она совсем забыла. Вот, значит, почему утром ей было особенно тревожно. Подсознательно помнила, что ее ждет вечером. — Может быть не нужно сегодня? Проверишь один раз, когда я вернусь с природы…