Его сумасшедшая девушка

– С тобой одни убытки.

– Я компенсирую.

Приподняв за ягодицы, Максим усаживает меня на себя и жадно проводит языком по груди. Прижимаю к себе его голову, медленно двигая бедрами.

– И почему мы должны опоздать на игру? – спрашивает он, обхватив мой затылок.

– Потому что ты будешь меня трахать, милый. И спешка здесь ни к чему.

24

Я считаю, что в женщине уживаются несколько личностей, которые она сама меняет, как наряды. И это никак не связано с проблемами в психике. В зависимости от условий, ситуаций и собственного желания, на окружающую её действительность она может смотреть глазами ребенка, гадкой стервы, всезнайки, любимой дочери, обозленной на весь мир ведьмы и ещё сотни тысяч вариантов.

Например, я: проснулась счастливой и удовлетворенной девушкой, за завтраком превратилась в раздражительную злыдню, по пути сюда напялила на себя махровый халат молчаливой скромницы, а теперь я – пылкая и жаркая развратница. Почему? Потому что хочу ею быть. Потому что таково мое настроение и желание.

Быть может, всё дело в Максиме? Удивительно, как с его-то внешностью опасного красавчика, он остается холостяком? Да, его жизнь и жена – работа. Но ведь он же мужчина. Да ещё какой! И эта Оля, несмотря на её невозможный характер и, откровенно говоря, тупизну, красивая девушка. Яркая, выразительная и эффектная. Только такие Максима и окружают, так неужели он ни разу ни в одну из них не влюбился? Чтобы хоть немного пересмотреть свои приоритеты и хотя бы допустить мысль, что ради человека, который тебе дорог, стоит пойти на жертвы? И вообще, есть ещё девушки, которые выросли на бразильских сериалах, а в них, как всем известно, есть один очень действенный лайфхак: «Как окольцевать мужика, в которого влюбилась до безумия, а ему на тебя наплевать»? Нужно всего-то изобразить растерянность, плавно перетекающую в невиданный прежде страх. А потом закрыть глаза и на выдохе признаться: «Я беременна, Густаву. Отец ты, ведь кроме тебя, я ни с кем не встречалась». А, впрочем, навряд ли бы подобный номер прокатил с Максимом. Уж больно у него недоверчивый и допытливый взгляд, да и женщина побоится ему солгать о таком. Потому что… Потому что есть в Максиме что-то такое необъяснимое и опасное, от чего процент моего недоверия к нему стремительно возрастает. Собственно, как и возбуждение.

Влажный язык Максима нетерпеливо ласкает мой сосок. Опустив меня на шезлонг, он ловко снимает с себя штаны вместе с бельем. Мой взгляд медленно скользит по кубикам твердого пресса, скатывается, словно с горки, вниз по косым мышцам и замирает.

Невольно прикусываю нижнюю губу и подзываю Максима указательным пальцем. Бросив мне кривую и самодовольную улыбку, он ложится сверху и беспрепятственно проникает в меня. Понятия не имею, как это ощущение называется в физиологии, биологии и вообще, есть ли у него какой-то особый термин, но, когда испытываешь сильнейшее возбуждение и в этот момент мужской член оказывается внутри, наступает совершенная гармония, тишина, спокойствие и долгожданное чувство наполненности. Правда, через очень короткое время и этого становится мало. Максим поднимается на руках и увеличивает темп. Я завороженно смотрю на движение его бедер, а мой мозг подает мощнейшие сигналы мышцам влагалища. Я прям чувствую эти импульсы, несущиеся от головы до клитора.

– А ты сильная, – пытается улыбнуться Максим, но мои мышцы крепко сжимают его член. – С такими темпами… Черт, Азалия, я же кончу сейчас!

– Я не могу это контролировать.

– Посмотрим, – рычит Максим и резко выходит из меня. Ощущение, что меня обманули и оставили с носом моментально отражается на лице. Знаю, ведь именно моя физиономия так веселит Максима. – Что такое? – шепчет он, заглядывая в мои глаза. – Не нравится, когда тебя лишают сладкого?

– А кто сладкий? – усмехаюсь я. – Ты что ли?

Резкий толчок захватывает мой дух. Жадно ловлю воздух ртом.

– Ничего…подобного, – пытаюсь говорить я.

– Правда? – улыбается Максим и снова входит в меня. – А так?

Эти короткие перерывы слишком мучительны для меня. Максим растягивает удовольствие, издеваясь надо мной. Но, как бы сильно я не хотела его, он точно не на ту напал.

Сжав кулаки, я стараюсь расслабить лицо. Кусаю губы, вынуждая Максима следить за ними, а потом подношу указательный палец и начинаю медленно его сосать.

– Я куплю тебе леденец, – пытается улыбнуться он, только взгляд, обращенный на меня, не позволяет расслабиться. – Может хоть он избавит меня от твоей пустой болтовни.

Мне смешно. Потому что он ещё не до конца понимает масштабы моего влияния. Облизав палец, поглаживаю им сосок и поднимаю на Максима наивный взгляд.

– Дай свой палец, – шепчу я, медленно высунув свой язык.

Его веки в миг тяжелеют, взгляд темнеет, как дождливое небо. Обхватываю губами большой палец и упрямо смотрю в серые глаза. Каждое движение моего языка отзывается на мужских губах. Они напрягаются, уголки вздрагивают. Максим снова погружается в меня, но на сей раз очень плавно, как вечернее море, ласкающее теплый песчаный берег.