Его строптивая девочка

– Ты же знаешь, что у меня от тебя голову сносит, – приглушенно говорит Мейсон. Его взгляд, направленный на меня, полон восхищения и желания обладать мной.

Если до этого у меня и были сомнения, то сейчас они полностью исчезли.

– Меня это злит, но я ни о ком, кроме тебя, думать не могу, – с ранимой усмешкой признаюсь я. – Все, что ты сказал – я тоже это чувствую.

Меня смущает собственная откровенность. Я так боюсь открыться ему и впоследствии пострадать.

Борясь с чувством неловкости, я легонько подталкиваю Мейсона к кровати и, забравшись на него, нависаю над ним, встав на четвереньки.

Наклонившись, я его целую. Языком толкаюсь в его рот, и мы с Мейсоном стонем, когда поцелуй углубляется, становится жарче и вновь накаляет нашу потребность друг в друге.

– Трогай меня, – оторвавшись от Мейсона, чтобы видеть его затуманенные желанием глаза, шепчу я. – Хочу тебя чувствовать.

Я провожу языком по горячим, слегка опухшим от наших поцелуев, губам. Мейсон с жадностью следит за этим движением, затем его пальцы касаются меня внизу, лаская пульсирующий клитор.

– Так тебе нравится? – хрипло выдыхает Мейсон, и я прикрываю глаза в знак одобрения. Его пальцы скользят в меня, и я раскачиваюсь над ним и стону, глубже насаживаясь на его руку.

Внутренней стороной бедра я чувствую его эрекцию, скрытую пижамными штанами. Я теку, нуждаясь в его члене внутри меня, и, будто прочитав мои мысли, Мейсон спускает штаны и, обхватив себя за основание, пару раз делает движение рукой.

Я привстаю чуть выше, и он размещается напротив моего входа. Головка члена прижимается к клитору и из меня вырывается судорожный вздох.

Это слишком хорошо!

Мейсон кладет ладони мне на бедра и медленно, желая ощутить каждый его дюйм, я оседаю, пока он не размещается во мне полностью. Чувство наполненности им удивительное. Я не знаю ощущения лучше.

Пытаясь сдержать улыбку, я кусаю губу, но Мейсон замечает.

– Что? – Он не сводит с меня внимательного, теплого взгляда.

– Просто люблю, когда ты во мне, – покачав головой, признаюсь я.

«Просто люблю тебя».

Мейсон протягивает руку и гладит меня по щеке. В его глазах так много эмоций! И я знаю, что все это благодаря мне.

Потом я начинаю двигаться. Поднимаясь и оседая на нем, каждый раз пытаюсь вобрать его глубже. Комната наполняется нашим громким дыханием; запахом влажной кожи.

Всякий раз, когда я опускаюсь, мой клитор трется о его лобковую кость и эта одновременная двойная стимуляция очень быстро доводит меня до оргазма. И я кончаю. Кончаю с криком. Обессиленная, падаю на влажную грудь Мейсона, оглушенная силой собственного удовольствия.

Мейсон сжимает пальцы на моих бедрах и быстро толкается в меня до тех пор, пока его тело не получает разрядку и он кончает, изливаясь в меня теплым семенем.

ГЛАВА 21

МЕЙСОН

Рингтон моего телефона просачивается в сознание, граничащее между сном и реальностью. Приоткрыв один глаз, моргаю, пытаясь определить, откуда идет звук.

Лицо отзывается болью.

Блядь! Я же подрался с тем мужиком в баре. Сейчас уже и не вспомню, когда случилась моя последняя драка, но этот козел здорово мне по роже съездил. Я, правда, тоже в долгу не остался. Бармену даже пришлось вызывать копов.

И меня забрали в участок. А Лиса приехала и вытащила меня.

Лиса.

Мой телефон все еще звонит.

Я выбираюсь из постели, морщась от боли в боку. Похоже, досталось не только моему лицу. Лиса, перевернувшись на живот, все еще спит в моей кровати, и ее вид вызывает улыбку на моем лице. Простыня сползла ей до пояса и под ней она совершенно голая. Член, и без того твердый от утренней эрекции, дергается, отзываясь на это зрелище.

Бля, телефон!

Я тянусь за штанами, в которых был вчера – они валяются на стуле, куда я бросил их. Я вынимаю трезвонящий мобильный из кармана и вижу, что звонит отец.

Он не так часто мне звонит. Почему ему надо было сделать свой редкий звонок именно в тот момент, когда я в таком паршивом состоянии?

Прочистив горло, я подношу мобильный к уху.

– Привет, пап.

– Мейсон, ты дома? Я уже минут десять пытаюсь в дверь достучаться, – раздается в трубке озадаченный голос отца.

Это не то, что я ожидал услышать. Я морщусь от пульсирующей головной боли в висках и давлю на переносицу, пытаясь избавиться от остатков сна.

– О чем ты говоришь? Какую дверь?

Моя башка отказывается работать.

– В твою, сын, – немного нетерпеливо отзывается профессор Эверет-старший.

– Ты здесь? Перед моим домом? – Я подхожу к окну и, отодвинув штору, смотрю вниз. С этого ракурса главный вход не просматривается, но на подъезде стоит какой-то форд.

– Мейсон, что из того, что я сказал, осталось не понятым?

Подавив длинный вздох, я возвращаю штору на место, заметив, как заворочалась, просыпаясь Лиса.

– Будь внизу. Я сейчас спущусь.

Я отключаюсь, и, положив телефон на комод, вынимаю из ящика джинсы с футболкой.

– Ты куда? – Лиса, сонно моргая, приподнимается на локтях, посмотрев на меня.

Я улыбаюсь ей, застегивая молнию.

– Мой отец здесь. Мне надо впустить его в дом.

Она озадачено сводит темно-рыжие брови.

– Твой отец? Что он тут делает?

Я жму плечами: