Его слабость

Мужчина тоже прибывал в лёгком изумлении. А когда я поднялась, на каблуках догнав его в росте, и заглянула в глаза, то и вовсе растерялся. Его руки прикоснулись к моим. Он пах горьким парфюмом, был горячим и мягким.

– Артур, – хрипло представился он. – Твой сводный брат.

– Вижу, – ошеломлённо ответила я. – Ты… как тут… оказался?

– Тебя искал, – продолжая смотреть в глаза, тихо говорил он. – Отец при смерти. Просил найти тебя, чтобы увидеть перед смертью. Нужно лететь. Ты ведь Соня?

– Соня, – кивнула я, не сопротивляясь тому, что он скрещивает наши пальцы.

– Сонька, – выдохнул он и обнял меня. – Мы же, как две капли воды.

Я вдруг расплакалась, расклеилась и прижалась к мужчине.

Мама моя была тёмненькой с карими глазами. Я всегда думала, что мне от мамы фигура досталась. А всё не так. Видимо, я от мамы совсем ничего не получила. Потому что и в росте и в теле Артур был похож на меня, но только в мужском, таком брутальном исполнении.

Я молча держала его за руку, как старшего брата. Старшего! Это значит, у отца уже был ребёнок, когда он сделал меня маме. Неприятно с одной стороны, а с другой я только одним глазком съезжу, посмотрю.

Он говорил постоянно. Наводящие вопросы задавали именно Варвара и Марта. Их интересовало, куда меня увозят, на сколько, и почему не нужно брать вещи.

Оказалось и даже паспорт брать необязательно, потому что у Артура свой самолёт. И такая машина, куда влезла я и мои подруги, и ещё шампанское внутри пили за знакомство.

Никто из семьи моего отца никогда не появлялся в моей жизни. Даже на похороны мамы не приезжали. А тут на те - старший брат.

Артур целовал моих подруг в засос и пообещал, что если всё хорошо сложиться, они смогут к нам приехать.

Это прощание происходило на взлётной полосе у небольшого частного самолёта, рядом с которым стояли два пилота и красивая, как куколка, стюардесса.

Мне нужно было предупредить Лёшку. Но я подумала, что слетаю на пару дней, а потом ему всё расскажу. Ведь эйфория от того, что мой отец невероятно богат, не отпускала меня ни на секунду. И слова Пегого о том, что Лёшка знал, что я богата и на что-то рассчитывал, меня неожиданно стали душить.

****

В самолёте было комфортно. До другого региона нам пришлось лететь два часа. И всё это время рот Артура не затыкался.

Вебер – немецкая фамилия, но я так поняла, там уже все обрусевшие в семье. Артур пояснил, что перед первой мировой войной корни с роднёй в Европе были утеряны.

Борис Вебер, мой отец имел связь с Мариной, моей матерью. На тот момент он был женат и имел пятилетнего сына Артура. О моём существовании он узнал недавно. Мама моя его разыскала и призналась, что аборт не сделала. Теперь доблестный папаша ждал пересадку сердца и умирал в своём доме. У него появилось странное желание меня увидеть.

Мой старший брат человек очень богатый. Он работал в компании отца. И делал большие деньги на некачественных продуктах. Ну, знаете: берёшь воду из-под крана, туда кидаешь загуститель, красный краситель, ароматизатор «кетчуп» заливаешь всё уксусом и на продажу. В таком продукте самое дорогое – упаковка. На таких продуктах меня периодически разносило до ста килограмм.

– Теперь ты богата, Соня, – с восторгом заявил мой сводный брат. – Невероятно богата, детка. Потому что отец тебя решил включить в наследство. А когда он тебя увидит, то поймёт, что потерял.

А что потеряла я? С Лёшей я знакома один месяц, началось всё почти с изнасилования в моей квартире, подписания свидетельства о браке под дулом пистолета. Какая женщина выдержит такой стресс? Я выдержала, влюбилась. Не в первый раз…

****

Я любила большие города. Особенно ночью. Из моей комнаты на двадцать третьем этаже был хорошо виден проспект, как светящаяся змейка со множеством машин. Уносящееся в горизонт, мерцающее поле огней и башен высоток.

И самое классное во всём этом, что окна панорамные. Жаль, что мы не останемся ночевать в этой квартире, хотелось проснуться вместе с городом. Хотя город никогда не спал, и это ещё больше впечатляло.

Я стояла у окна в полной темноте. Мерцал мой телефон. Там сообщения от подруг. А я не решалась ответить. Меня переполняли чувства, как шмотки, закупленные прислугой, в шкафу этой комнаты.

Да, у Артура была прислуга.

А у меня дома больной мужик, который неизвестно что ещё скажет о моём полёте к отцу.

Зачем Лёшка так? Что ему стоило рассказать мне о моём отце, предупредить или высказать свою точку зрения. С какой целью он умолчал, об этом? Вот стой у окна и думай, что в его больной голове было.

Его я знаю месяц, а девчонок двенадцать лет. И за двенадцать лет Марта и Варвара были единственной опорой в моей проклятой жизни. Сейчас они звонили постоянно, спрашивали, как дела. Давали советы, осмотреться, не терять голову, держать себя в руках.

А что сказал мне Васин?

Он даже трубку не брал, хотя обещал быть на связи. Если не ответит, придётся завтра возвращаться.

А хотелось побыть ещё немного в гостях.

– Наконец-то, – выдохнула я и ответила на Лёшкин звонок, прикоснувшись пальцами к панорамным окнам, за которыми бурлила жизнь большого города.