Его последний приказ

Они прошли на юг по широкому кругу, через заросли утесника и колючий кустарник, и вдоль кремневых полей и пепельно-бледной почвы. Три раза за первый час, Макколл сообщал, что засек след, но каждый был, по меньшей мере, двух или трехдневный, по его мнению, и слишком неясный, чтобы иметь с ним дело.

— Я ничего не вижу, — каждый раз жаловался Маггс.

— Почему я не удивлен? — бормотал Бонин.

Макколл вел их через пояс мертвых деревьев: не имеющих листьев, высохших, выбеленных стихией, цепляющихся за небо скрюченными ветвями. Массивные валуны появлялись между деревьями каждые несколько дюжин метров, покрытые мхом блоки деформированного гранита, которые выглядели так, как будто упали со стен отсека поколения назад. Макколл с Бонином изучали каждый.

— Что интересного в камнях? — спросил Новобазки Роуна.

— Гаунт сказал мне, что выследил сталкера в третьем отсеке, и его след привел к основанию большого камня.

— Он выследил одного? — с сомнением спросил комиссар.

— На самом деле, слежку осуществил Эзра Ночь, партизан Гереона, который, так сказать, прикрепил себя к Гаунту. Великолепный охотник, знаете ли. Совершенно блестящий.

— Если этот Ночь так хорош, — сказал Новобазки, — почему Гаунт попросил нас это делать?

— Гаунт хочет, чтобы мы подтвердили его теорию четкими доказательствами, — сказал Роун. — Если бы вы были высшим командованием, Новобазки, кому бы вы поверили? Утверждениям первобытного охотника, или засвидетельствованным находкам разведывательной экспедиции Имперской Гвардии?

— Очко, — сказал Новобазки.

— Здесь что-то есть! — позвал Макколл.

Они поспешили у нему. Крийд, Варл и Белладонцы сформировали периметр.

— Становится темно! — крикнул Варл, подняв оружие.

— Я знаю, — ответил Роун. Макколл присел рядом с большим валуном.

— Здесь след, — сказал Макколл. — Весьма свежий. Кажется, он уходит прямо под камень.

— Как это может быть? — спросил Колосим.

Маггс нагнулся рядом с Макколлом. — Теперь я вижу. Трон, Макколл, у тебя хорошие глаза. Нет сомнений, след уходит под этот камень.

— Здесь еще один! — позвал Бонин.

Основная группа пошла туда, где он стоял на коленях на клочке травы. Солдаты на часах пошли с ними, приготовив винтовки.

— Серьезно, уже темнеет! — позвал Варл.

— Я знаю, — сказал Роун.

— Просто говорю, — сказал Варл.

— Свежий. Ведет в ту сторону, — сказал Бонин, изучая след. — Может быть, прошлой ночью или рано этим утром.

Макколл кивнул. — Сюда.

— Погодите, — сказал Колосим. Его голос звучал забавно из-за опухлости вокруг его разорванной губы. — Я думал, Бонин сказал, что он ведет в ту сторону?

— Так и есть, — сказал Бонин.

— Значит... почему бы нам не пойти в противоположную?

— Потому что мы не хотим знать, куда он ведет, Ферди, — сказал Маггс. — Мы хотим знать, откуда.

— Скажу, что вам нравится в Маггсе, — сказал Бонин Макколлу, — он быстро учится.

— Да, — согласился Макколл. — В самом деле, быстро.

Внезапно Крийд подняла руку. Отряд замер. Не так далеко, сквозь мертвые деревья, зазвучал ухающий рев.

— Ох, чрезвычайно совсем не хорошо, — сказал Варл.

— Автоматический, — сказал Роун. — Снять предохранители.

— Не обращайте внимания, — сказал Новобазки. Он вытащил пистолет из-под плаща. Тяжелый, матово-черный и уродливый, это был, без сомнения, плазменный пистолет. — Харк одолжил его мне. Подумал, что нам может понадобиться дополнительная мощь.

— Я всегда любил Комиссара Харка, — сказал Варл. Белтайн оскалился.

Крийд подала сигнал. Что-то двигается, тридцать метров.

Макколл кивнул, и просигнализировал отряду в любом случае выдвигаться. Крийд и Варл шли в хвосте, спиной вперед, целясь винтовками в собирающуюся темноту.

След привел еще к одному участку. В центра лежал еще один большой камень, трехтонный овал, блестя лаком из глянцево-зеленого лишайника.

— Не подходите, — сказал Макколл. Отряд остановился на краю участка.

— Что такое? — спросил Новобазки.

— Чувствуете это? — спросил Макколл.

Бонин с Белтайном кивнули. — Я уверен, как фес, — сказал Роун. — Слабое, но он есть. Тонкое жужжание.

— Как глюф, — сказал Белтайн.

— Точно, — сказал Роун. — Звук в точности такой, какой производит глюф.

— Что такое глифф? — спросил Кортенхус.

— Ты не захочешь знать, — сказал Бонин.

— Черт возьми, от него у меня мурашки по коже, — сказал Роун.

— От него у меня чешется язык, — сказал Варл.

— Я ничего не чувствую, — сказал Новобазки. — Кроме... кроме чувства тревоги. Это только я? — Роун покачал головой.

— Не в первый раз я слышу это на Анкреон Секстусе, — сказал Макколл. — Прошлый раз ты слышал его, Маггс. Вы тоже, Майор Колосим.

— Это жужжание? — ответил Колосим. — Оно было оглушительным.

— Сейчас он гораздо более тихий, но это то же самое, — сказал Бонин.

— Ох, дерьмо, — сказал Виллярд. — Смотрите!

Белладонский разведчик указывал на камень. С ним происходило что-то неправильное. Он искажался: изгибался и скручивался, как будто был видим сквозь рябь от марева. Жужжание усилилось, пока все его не смогли услышать.