Его отражение

Удивительно, но бабушка не стала ничего отрицать. Она усадила его в кресло и стала рассказывать о позоре семьи. Сын – Александр Покровский – женился, когда ему было около тридцати. На девушке, которая не была одобрена семьёй, но привлекала его самого. Сделал матери на зло – так решила Алессандра. Но он уверял, будто влюбился и настоял на своём.

Лия показалась, на первый взгляд, слабой, хоть и талантливой ведьмой. Хуже того – неподходящей личностью! Она не принимала помпезности рода Покровских, их снобизма, легко отгородилась от этого, занимаясь любимыми делами – вокалом и режиссурой. Красивая, талантливая девушка создавала невероятно эмоциональные картины и погружалась в них с головой. А когда подписала контракт с европейской киностудией, стала заниматься другой, гораздо более масштабной работой.

А потом неугодная невестка забеременела, и это сделало её жизнь невыносимой в родовом гнезде Покровских. Именно в это время Лия и столкнулась с понятием традиций рода. Как раз тогда конфликт перешёл в открытую вражду. Александр не вмешивался, считая женские разборки ниже своего достоинства. Но пока беременная жена боролась с тошнотой и свекровью, он находил новую любовницу. В какой-то момент муж перестал даже скрываться. Этого простить гордая, как оказалось, Лия не смогла и ещё до рождения детей заявила о своей готовности развестись. Это, конечно же, не понравилось главе рода, конфликт набирал обороты. Отпускать детей из семьи Алессандра не собиралась, но Лия оказалась крепким орешком и собиралась бороться, устроив грандиозный скандал с обнародованием. Грозилась даже донести его до Ковена, где занимал должность её любимый дядюшка – вечный враг Алессандры. Слово за слово, случилась крупная ссора, но Ковен не вмешался, заняв позицию наблюдателей, посоветовал разобраться красиво и сохранить семью. Но кульминацией стало неожиданное согласие Александра развестись. Он горячо поддержал жену, заявив, что их брак изначально был плохой идеей.

После рождения детей, предстояло решить, с кем останутся близнецы. Мать не собиралась так просто сдаваться и требовала полной опеки. Алессандра, как ей казалось, придумала идеальный выход – разделить близнецов. Их же двое. Но ведьма не могла допустить, чтобы им достался малыш без дара – мало ли, что в жизни бывает. А интуиция вопила и предупреждала быть настороже. Потому следовало диагностировать силу у малышей.

Проблема в том, что в раннем возрасте, вплоть до пяти-семи лет, дети могут вообще никак не проявляться, если магия крепко в них спит. Надежда была призрачной, но Алессандре повезло, и она почувствовала искорку в одном из близнецов – в старшем. Следуя традиции, затребовала оставить в семье первенца – все складывалось как нельзя лучше! Ковен поддержал мирное решение, и Лия могла быть свободна.

Развестись легко только юридически. По магическим законам, муж и жена оставались связанными. С этим невозможно ничего поделать, так как проведён ритуал по всем правилам – глава рода сама и настояла в своё время. Зря. Так бывшие супруги и разъехались. Каждый получил по ребёнку. Лии пришлось дать клятву свекрови, о сути которой обе не распространяются.

– Куда уехала твоя мать мы не знаем. Она отлично сожгла за собой мосты, подключив даже своего дядюшку. Мерзкий Андор буквально отрезал её от нас, – рассказала Алессандра, – с тех пор мы не общаемся никак. Теоретически могли бы их найти, но зачем? У нас остался ты – ребёнок с сильным даром, отличными перспективами и будущим. А непутёвая мамаша пусть живёт, как знает.

– Но на его месте мог быть и я.

– Но не оказался, – пожала плечами Алессандра, – отцу твоему не советую напоминать. У него от этой истории портится настроение, и соответственно он портит жизнь всем.

– Папа никогда не пытался найти моего брата? – нахмурился парень, не понимая, почему Александр вычеркнул из жизни и жену и сына. Ладно, бабушка – с ней все ясно, кроме благополучия рода её не интересует ничего.

– Пытался однажды. Наткнулся на защиту Ковена, который тонко намекнул, что Лия его знать не желает и не стоит разыскивать. Ссориться с ними сын не захотел, убедившись, что все хорошо, успокоился. Ковен не бросает своих подопечных.

– А мать? Она сама не пыталась?

– Нет, Лия не стала бы нарушать клятву и встречаться с тобой. Она никогда не расскажет твоему брату о семье Покровских.

– Но я его чувствую, – тихо сказал Эрик, – и теперь понимаю, откуда то ощущение…

– Какое? – Верховная изогнула бровь.

– Будто что-то потерял, но не помню что.

Он нахмурился, до малейших деталей вспоминая знакомое ощущение потери. С тех пор как чутье обострилось, после восемнадцатилетия, Эрик все чаще ловил этот отголосок. И пока самоконтроль не дошёл до автоматизма, парень периодически впадал в лёгкую меланхолию.