Его отражение

– Что? – не поняла Ева, усаживаясь на кресло за столиком бара. Спортивная сумка небрежно брошена в проходе.

– Все, сладость моя, – его преувеличенное внимание на лице заставило слега напрячься. А парень продолжил, загибая пальцы: – ты пропала, игнорируешь приглашения, не приходишь на общие сходки, забыла про день рождения Ленки, пропустила концерт Evanescence и кроме как на работе нигде не появляешься.

– Дан, на самом деле… – смущение опалило уши, – не все так плохо, просто я…

– Мы понимаем, что ты в шоке, после аварии, Ева, – друг обеспокоено, но настойчиво заглянул в глаза, взял за руку, – и мы очень переживаем за тебя. Ты отмахнулась, закрылась от нас и никого не пускаешь…

В горле появился ком, который трудно сглотнуть. Ни слова упрёка, или обвинения, но эта колючая правда высказана вслух. Все друзья уже какое-то время деликатно не лезут в её жизнь, выжидая, когда же Ева созреет. Видимо, терпение лопнуло, а Даниэль как самый чувствительный и эмпатичный из всех, пришёл, чтобы либо поддержать, либо встряхнуть. Затянувшаяся пауза стала слишком тяжёлой, но девушка не могла осмелиться нарушить её. Каждый день, просыпаясь с утра, обещала себе, что вот сегодня возьмёт телефон, наберёт номер Киры или Дана и позовёт к себе. Расскажет, поплачет, или просто помолчит в тёплых объятиях. Но так же каждый раз откладывала момент. Надевала на шею холодный крестик Эрика и шла на учёбу, или на работу, или бездумно гулять по городу, лишь бы не дома, где давят стены.

И вот Даниэль пришёл, смотрит своими глубокими, почти черными глазами и в них отражается её боль. А ещё – понимание и готовность спокойно выслушать, не испугавшись накала эмоций. Ева снова сглотнула ком в горле:

– Я… Боже… Простите меня, пожалуйста. Просто мне…

– Было очень плохо, – тихо помог друг и сжал её ладошку, – Знаешь, как бы я не относился к Эрику, но его смерть потрясла даже меня. Потому я и Кира очень переживали за тебя, и сейчас беспокоимся.

– Я хожу к психотерапевту, – признала право друзей знать правду, – наверное, потому я не хотела больше говорить о случившемся, понимаешь? Я несколько раз в неделю вскрываю этот чёртов гнойник и пытаюсь вернуться к нормальной жизни… Без него.

– Рад, что решилась на терапию, – кивнул и заказал для Евы крепкий кофе, салат и чизкейк – знает её вкусы, – после того взгляда, который увидел, когда забирая тебя домой из больницы…

– Он умер, Дан, – слова прозвучали так просто и от того страшно, что сердце снова ёкнуло, а рука неосознанно коснулась крестика на шее, через одежду, – а я почему-то выжила. У меня на руках, я слышала его последний вдох. Мне кажется, до сих пор вижу в зеркале тот взгляд из больницы – совершенно дикий и пустой.

– Ты ошибаешься, дорогая, – ободряющая улыбка, – отлично держишься, а эмоции обязательно улягутся.

– Меня пугает, что горе проходит слишком быстро, будто я бездушная, бесчувственная, как та разбитая машина.

– Разве у скорби есть срок действия или правильное время? Каждый человек переживает по-своему и пошли на хрен того, кто посмеет попрекать тебя. Никто не сможет оценить степень боли, которую ты испытываешь, так же как и назначить время для горя.

– Ты не понимаешь… – сухой всхлип из горла и кривая усмешка, будто приваренная к лицу, а в душе тоскливо что-то взвыло, протяжно и болезненно, – он умер из-за меня.

Даниэль сжал губы и тяжело вздохнул. Он как раз этого и опасался – Ева винит себя в смерти парня. Будто мало было их непростых отношений. Любовь, которая не оставила обоим ни шанса. Что же теперь будет с Белль, когда принц Адам погиб5?

Квартира встретила холодом – опять забыла закрыть окно. Сквозняк азартно хлопнул створкой форточки. Девушка бросила на пол сумку, неспешно разулась и клацнула выключателем. Лампочка загорелась, потом мигнула несколько раз и задумалась, перед тем как с противным жужжанием потухнуть. Цветистое ругательство от хозяйки предлагало лампе интересное путешествие, но та не устыдилась и не стала загораться вновь. На кухню прошла на ощупь, света там тоже не оказалось. Ева поставила чайник на газ и стала искать фонарик. Следовало взглянуть на счётчик, вдруг выбило пробки. Как оказалось электричество отсутствует во всем доме. В этот раз выругалась в адрес электриков, чем привлекла внимание соседки Антонины Карловны:

– Я уже позвонила, милочка, куда следует! Скоро все починят, – старушка высунулась из квартиры со свечой в руке и неодобрительно покачала головой, – не ругалась бы ты! Такая красивая, молодая, а разговариваешь матом. Уподобляясь дамам с низкой социальной ответственностью!

– Спасибо, Антонина Карловна, вы, как всегда, очень бдительны, – сарказма бабуля будто бы не заметила.