Рядом проходить кучка громко смеющихся парней. Из-за этого мне приходиться сильнее прижать телефон к уху, чтобы разобрать слова Адама. Он молчит пару секунд, но мне кажется будто целую вечность.
— Где ты? — его резкий и холодный тон заставляет меня выпрямиться, а мышцы напрячься.
— Я не знаю… — я кружусь вокруг себя, пытаясь увидеть название улицы. — Кажется, на этой улице одни клубы и рестораны.
— Оставайся там, я скоро буду.
— Ну что? — Линда упирается кулаками в бока и хмурит нос. — Конец вечеринки?
Я заливаюсь громким смехом, приобнимая подругу. Кажется, я смеюсь так искренне впервые за такой долгий период. На душе становится так хорошо и теплота разливается по всему телу.
— Вот поэтому я предпочитаю быть свободной! Никакой зависимости и подчинений!
— Совсем недавно ты бредила о пышной свадьбе в Каннах и готова была родить Рафаэлю шестерых детей.
— Это совсем другое! Он оказался мудаком и абьюзером.
Не проходит и пятнадцати я минут, как рядом нами останавливается знакомый автомобиль. Адам выходит из машины и направляется к нам. На нем голубая рубашка-поло и черные штаны. Выглядит он эффектно, и я не могу не заметить, как все девушки вокруг обращают на него внимание, начинают перешептываться и строить ему глазки, одновременно подправляя волосы и декольте. Все происходящее не вызывает у меня бешенную ревность и желание выцерапать глаза каждой пигалице в радиусе километра. Все потому что этот мужчина мой и я вижу, как его взгляд направлен лишь на меня.
Когда его руки касаются моей талии и я вновь чувствую его запах, земля буквально уходит из под ног.
— Эй, красавчик, я скучала, — я кладу руки ему на шею и чувствую жар его кожи.
— Ты сегодня особенно красива, мне стоит переживать? — в его взгляде читается та легкость, которая ему так не свойственна. Люблю, когда он такой.
Я начинаю хихиать, как подросток и зарываюсь носом в его шею. Нашу идиллию разрушает голос подруги.
— Вот ты какой…
Руки Адама покидают мою талия и его взор устремляется на мою подругу. Взгляд его становится серьезнее и начинает блуждать по ее лицу.
— Это Линда. Моя подруга.
— Не просто подруга. Мы с этой красоткой всю жизнь вместе, — Линда широко улыбается и подмигивает мне.
— А это Адам. Мой Адам.
Адам молчит, он как всегда серьезен и лаконичен. Он не любит новых людей в своем окружении и во всем ищет подвох. Все как в бизнесе. Он отлично знает свое дело и предпочитает присматриваться к людям. От его сурового взгляда очаровательная улыбка на лице Линды пропадает и ее глаза начинают суетливо бегать.
— Мы хорошо провели время, — резко выдает подруга и тянется к сумочке. — Мне пора.
Глава 23
— Ты напугал ее, — я нажимаю на сенсорную кнопку, и окно медленно опускается. В лицо дует теплый ветер, взъерошивая мои распущенные волосы. — Я еще никогда не видела Линду такой растерянной.
— Я ничего не сделал.
— Я знаю. Мне бы хотелось, чтобы вы подружились. Она очень дорога мне.
— Странно, что вы дружите.
— Почему?
— Она слишком легкомысленная и беспечная. Такие люди особо не стараются сохранить дружбу.
— С чего такие выводы? Ты даже не обмолвился с ней словом.
Внутри начинает закрадываться неприятное чувство. Я сверлю взглядом Адама и нервно закусываю нижнюю губу.
— Дай угадаю, она обычная наследница какой-нибудь империи, построенной ее отцом?
— Это ничего не значит. Нельзя вот так судить людей и вешать на них ярлыки.
— Я вижу людей насквозь, Марта. Вот увидишь, эта девица предаст тебя в самый неожиданный момент.
Мы подъезжаем к дому и охранник пропускает автомобиль, открывая высокие ворота. Как только Адам тормозит возле входной двери, я выскакиваю с машины и быстрым шагом иду по гравийной дорожке к дому. Захлопываю дверь ванной комнаты, сбрасываю одежду на холодный кафель и захожу в душевую кабинку. Мне срочно нужно остыть. Включаю холодную воду и немного дергаюсь от потока холодной воды, стекающей по разгоряченному телу. Он не имел право так говорить о моих друзьях. Да, Линда может казаться слегка поверхностной, говорить несерьезные слова и совершать бездумные поступки, но это совершенно не характеризует ее как друга. Она всегда была рядом, когда у меня были тяжелые периоды. Она принимала ситуацию в моей семье и никогда не осуждала меня, не говорила что-то плохое про моего пьющего отца или гулящую мать.