Его одержимость

Засунув руку в карман куртки, Ольга достаёт оттуда кулон в виде маленького ангелочка на тонкой золотой цепочке и, пользуясь моим замешательством, вкладывает его мне в руку.

— Сделала всё, что смогла малыш, — улыбается, разворачиваясь ко мне спиной. — Дальше уже твоя забота.

Подмигнув напоследок, женщина удаляется, оставляя меня одну.

Растерянно смотрю на кулон, не понимая, что это всё может значить. Он очень красивый, с маленькими изумрудами на крылышках у ангелочка, но совершенно для меня посторонний.

Чувствуя резкий упадок сил, разочарованно выдыхаю, и сжимаю кулон в руках. И в этот самый момент, всё перед моими глазами темнеет, и сознание прошибает яркая вспышка, которая, как и обещал доктор, в один момент ставит всё в моей голове на свои места.

Глава 35

Меня словно утягивает в воронку и отбрасывает на несколько недель назад. В ту страшную ночь, когда мы с родителями попали в аварию.

И нет, я не смотрю на все это со стороны, как в каком-то кино. Я являюсь непосредственной участницей событий. И это ещё ужаснее…

Паника. Дикая, всепоглощающая и необузданная. Это единственное, что я чувствую в тот момент, когда машина стремительно набирает скорость, несясь вперёд по пустынной ночной трассе.

Сердце стучит в ушах так громко, что этот звук подавляет все остальные. Мои глаза мечутся от отца, напряжённо сжимающего руки на руле, к матери, сидящей рядом с ним на переднем пассажирском сидении.

Кажется, она что-то говорит мне, но я не могу разобрать ни слова. Страх сдавливает грудь, сжимает горло ледяной хваткой и сковывает тело, словно в колючем капкане.

С силой зажмурившись, я пытаюсь сконцентрироваться на мамином голосе.

— Всё будет хорошо. Лера, ты меня слышишь? Папа обязательно всё решит. Просто дыши, милая. Давай, ну же, вдох-выдох. Вот так.

Я пытаюсь делать так, как она говорит, но это сложно. Воздух застревает в горле и не доходит до лёгких.

Перед глазами до сих пор стоит образ того мужчины. Его голубые глаза с мелкими зелёными вкраплениями, холодный взгляд и жёсткие черты лица. Он внушает страх, даже находясь на расстоянии, и как бы я ни старалась выбить его из своей головы, он снова появляется, стоит только зажмуриться.

Повернувшись ко мне лицом, мама тянет руку, но я не успеваю за неё схватиться, потому что в этот же самый момент чувствую резкий толчок в спину, и нашу машину выносит с автострады.

Пространство вспарывает оглушительный лязг металла, и я чувствую резкую боль в затылке и бедре в тот момент, когда седан делает кувырок через крышу и влетает бочиной в рекламный щит.

Истошный крик сдавливает уши, и только спустя мгновение я понимаю, что он вырывается из моего собственного рта.

Разбитые ветровые стёкла.

Холодный, промозглый ветер, лижущий кожу.

Тёмные пятна.

Кровь.

Повсюду.

Глаза лихорадочно мечутся по искорёженному салону.

Мама. Она тянула ко мне руку. Я должна дотронуться до её ладони. Я держусь за эту мысль, как за спасительную соломинку, делая слабые попытки продвинуться вперёд, но правая нога оказывается зажата в искоробленной дверце машины, и каждое движение приносит нестерпимую боль.

— Мама! — мне хочется закричать, но из-за сорванных голосовых связок из груди вырывается лишь хриплый шёпот.

Тишина.

Почему мне никто не отвечает? Почему я не слышу их голосов?

Дёрнувшись ещё раз, я утыкаюсь лбом во что-то тёплое и липкое и, подняв голову вверх, вижу перед глазами безвольно повисшую руку матери. Кровь стекает по её запястью и капает на моё колено. Рядом покоится неестественно вывернутое тело отца. Его голова повёрнута в мою сторону, и глаза открыты. Но они пустые. Стеклянные, как у пластмассовой куклы.

Всё моё тело сковывает ледяной ужас. Я не хочу этого видеть. Кажется, что я не смогу этого вынести.

Последнее, что мелькает в моем ускользающем сознании, это чёрный тонированные джип, который я вижу через боковое окно. Он срывается с места и уносится прочь, оставляя нашу машину валяться на обочине.

Рывок. И меня резко выдёргивает из этого воспоминания и перебрасывает в другое. Ещё более раннее.

Меня трясёт. Трясёт так сильно, что приходится стискивать зубы, чтобы они не стучали друг об друга как у эпилептика. Прячась за чуть приоткрытой дверью, через щёлку я наблюдаю за высоким крупным мужчиной, сидящим за столом напротив моего отца.

— У тебя нет выбора, Миронов, — ледяной голос незнакомца словно пробирается в самую душу, минуя мясо и кости, заполняет лёгкие и сжимает их в стальных тисках, не давая полноценно дышать. — Я помогу спасти твой бизнес, инвестирую в новые проекты. Даже не стану требовать у тебя вернуть долг. Взамен я забираю Леру. Заметь, не как дешёвую подстилку. Она станет моей законной женой.

От слов мужчины меня начинает лихорадить ещё сильнее. Мне хочется уйти отсюда, но я не могу заставить себя сдвинуться с места. Ноги словно прирастают к полу. Мышцы застывают как у статуи, не давая пошевелиться.