Его неукротимая муза

Через расстегнутый воротник рубашки виднелась часть татуировки в виде колючей проволоки на его ключице, что только усиливало его грубую мужественность, необузданность и нахальство. Он казался таким же неуместным в этой эксклюзивной обстановке, как и она. Но совсем по другим причинам.

Шок от того, что он так смело подошел к ней, сменился любопытством. Она приказывала себе сказать что-нибудь умное и интересное.

Касси отпила шампанского, желая выиграть время и придумать что-нибудь связное.

Потому что ситуация больше напоминала ей экзотическую мечту — опасную и захватывающую, а не прекрасную возможность продвинуть интересы «Темпл корпорейшн».

— Я не уверена, что мистер Картер придурок, — наконец выдавила она, — но он определенно был очень настойчивым.

Покрытая шрамами бровь Бруссара поднялась, а губы изогнулись в улыбке, словно Касси сказала что-то забавное.

— Что он тебе предложил?

— Переночевать на его яхте. По-видимому, она очень большая.

Он шире улыбнулся:

— Кто бы сомневался. И что ты сказала?

— Я сказала ему правду. У меня начинается морская болезнь даже на водном велосипеде.

Его глаза сверкнули, и у нее перехватило дыхание. Его улыбка была одновременно опасной и желанной.

— Что такое водный велосипед? — спросил Люк.

— Он похож на небольшую лодку с педалями, которые надо крутить, плавая по воде. — Она умолкла, когда уголки его красивых губ поднялись выше.

— Интересно, — произнес он, хотя они оба знали, что сказанное ею совершенно неинтересно. — Ты британка?

— Что меня выдало? — спросила она и быстро отпила шампанского, чтобы успокоиться.

— Милый акцент. — Он оглядел ее лицо. — А еще персиково-кремовый цвет лица. И то, как ты красиво краснеешь, милочка, — прибавил он.

Ее щеки мгновенно вспыхнули.

Солнце уже скрылось за мысом, и горящие факелы освещали сады, обрамленные роскошным дендрарием, в котором росло все, начиная от мезоамериканских папоротников до африканских бальзаминов, согласно табличкам, которые Касси читала, пытаясь набраться смелости, чтобы разговаривать с незнакомцами.

Но даже в сумерках Люк Бруссар видел ее румянец.

— Почему ты называешь меня милочкой? — спросила она, желая увести разговор в нейтральное русло и выиграть время, чтобы восстановить нормальное дыхание.

— Так ласково называют женщину каджуны. Я родом из залива — маленького сонного городка недалеко от Лафайета. Если мужчине нравится, как краснеет какая-то женщина, он зовет ее милочкой.

— О, — выдавила Касси, и ее сердце заколотилось как отбойный молоток.

Неужели Люк Бруссар пристает к ней? Это казалось настолько неправдоподобным, что она не знала, как с этим справиться.

Она понимала, что Люк не смеется над ней, а платье Эшлин делает все возможное, чтобы разрекламировать достоинства ее тела. Но прямо сейчас Касси очень хотелось, чтобы у нее было намного больше сексуального опыта, чем несколько невыразительных поцелуев в университете.

Она всегда считала себя несексуальной. И ее это устраивало. Карьера определяла жизнь Касси, мотивировала ее и давала ей цель в жизни.

Но это было до того, как она вдохнула запах соленой воды, лепестков роз и хвойного мыла, приносимых летним бризом с залива Сан-Франциско, и почувствовала странный трепет под внимательным взглядом Люка Бруссара. Его игривые зеленые глаза смотрели только на нее.

У нее путались мысли. Она трепетала от волнения.

— Это очень изысканно, — удалось ей сказать.

Брови Бруссара взлетели вверх, и он изумленно рассмеялся:

— Справедливое замечание. — Его глаза потемнели, когда он провел кончиком пальца по ее горячей щеке. — Ни одна женщина еще не обвиняла меня в изысканности, милочка. Меня зовут Люк Бруссар, — сказал он. — Из «Бруссар текнолоджис», — прибавил он, будто в этом была какая-то необходимость. Наверное, все в Сан-Франциско знают, кто он такой.

— Я знаю, — ответила она.

— Я в невыгодном положении. Потому что я не знаю тебя.

— Кассандра Джеймс. Я исполнительный помощник Захари Темпла из «Темпл корпорейшн».

Она прикусила язык сразу, как только произнесла эти слова. Надо ли было открываться ему? В конце концов, она должна быть здесь инкогнито, пока Темпл не примет решение по ее инвестиционному отчету.

К ее облегчению, эта информация не обеспокоила Люка.

— «Темпл корпорейшн»? Я слышал об этой компании, — сказал он.

Она вспомнила: Люк еще не знает, что Темпл собирается инвестировать в его компанию. Ее паника немного утихла.

— Откуда ты знаешь Реми и Мэтта? — спросил он.

Она разволновалась, изо всех сил стараясь вспомнить историю, которую придумала во время одиннадцатичасового перелета. Но потом она решила говорить правду.

— На самом деле я не знаю новобрачных, — призналась она. — Я здесь как представитель Темпла. Он хотел выразить им свое почтение, но не смог сам этого сделать.

По сути, это не было ложью. «Темпл корпорейшн» была одним из крупнейших клиентов Реми Карлтон и Мэтта Доннелли. Темпл всегда останавливался в их бутик-отелях, когда путешествовал, поэтому его пригласили на свадьбу.

Бруссар кивнул и слегка нахмурился:

— Сейчас так принято?