Его не звали, но он приперся

Он вновь начинает гнобить все ту же служанку, и вроде как все идет как обычно, но вот потом… Потом все меняется, превращая приятный до мокрого белья сон в самый кошмарный из кошмаров.

Девушка достает из-под платья нож, раз за разом вбивая его в тело мучителя, буквально дырявя его, как швейцарский сыр. Крики, мольбы и угрозы не помогают, как и куда более развитые, в сравнении с девицей, характеристики – я вложил достаточно сил, и теперь этот сон целиком мой.

Девушка сбрасывает козла в колодец (в этом сне они стоят рядом с сим сооружением), где тот ломает ноги и медленно тонет под равнодушным взглядом убийцы. Угроз в этот раз куда меньше, зато больше мольб и слез.

Девушка превращается в чудовище и жрет его заживо, начиная от ног и выше. Почему-то тот никак не умирает от потери крови, зато теряет сознание от болевого шока.

Садист просыпается у себя в кровати от стука в дверь. Он встает, открывает ее и видит все ту же служанку. Испуг, следом за которым идет вспышка бешенства за собственный страх, отчего он сходу бьет служанку по лицу. Вот только та ловко уклоняется и в несколько неразличимо-быстрых ударов перерезает ему сухожилья на всех конечностях. Он умирает под ее равнодушным взглядом, с которым она снимает с его лица кожу.

Снова пробуждение в кровати и тот же сценарий, только теперь она ломает ему позвоночник и медленно выдавливает ему сначала глаза, а потом и мозги через глазные проемы.

Раз за разом, сценарий за сценарием он умирает от рук своей жертвы. Под конец он уже сопротивляется своим садистским желаниям и порывам, отчего мне приходится заставлять его следовать заданному сценарию. Немного повышается расход энергии, но урок усваивается еще сильнее.

После того, как я наконец-то даю ему сон без сновидений, во мне зреет абсолютная уверенность, что сию красавицу (она и вправду красива) он не тронет и пальцем даже под угрозой смертной казни.

Главой крупного поместья, стоящего буквально в самом лучшем участке торгового района, была вдова одного весьма успешного дельца. После смерти мужа эта женщина вполне спокойно приняла бразды правления торговым делом и не дала ему зачахнуть. Если бы не происхождение, то она могла бы переселиться даже в район знати. Да и сейчас могла бы, если бы заплатила достаточную сумму денег.

Денег ей было жалко, посему она не переезжала, предпочитая развивать оставшийся от пусть и нелюбимого, но верного супруга бизнес. Как уже говорилось, успешно, так что содержание прислуги было для нее необременительным. Саму прислугу она, впрочем, гнобила только так, несмотря на вполне достойную оплату их трудов.

Отдельной мукой это было для одного из ее помощников – приемного сына покойного братца ее покойного мужа. Выкидывать его было не за что, ведь работал он хорошо, да и знал что к чему в бухгалтерских книгах. Но вот раздражал он ее. В первую очередь своей щенячьей влюбленностью в красивую сорокалетнюю вдову в самом соку. Достаточно сказать, что ее бесконечно раздражали его чувства, отчего она не стеснялась унизить и растоптать беднягу. Для нее возможность в любой момент согнать злость и раздражение на ни в чем не повинной, но заранее на все согласной жертве стала почти бесценной. Успокаивало, знаете ли, что при жесточайшем недо*бе и полном погружении в работу, изрядно повышало боевой дух и настроение усталой торговке.

Платила, впрочем, хорошо – по факту хорошо выполненной работы. И наверняка ее помощничек и сам ушел бы после очередной моральной порки, да еще и публичной. Ну не в правилах местных мужиков такое терпеть в свой адрес! И никакая влюбленность тут ничем не поможет. Вот только этому молодому идиоту самому нравилось терпеть унижения от ее рук, пусть даже он сам того толком не осознавал.

Так бы и продолжалось это мазохистское танго на граблях, если бы мой внутренний тролль не решил решить эту ситуацию. Так или иначе, но она теперь точно решится, могу гарантировать.

Первым делом я залез во сны этой «милфы его мечты», после чего принялся создавать отдельные сны и сценарии. Работа была скрупулезной, куда как более сложной, чем в случае с садюгой-охранником. Да и сами сценарии были намного более долгими и сложными, требующими филигранного контроля и концентрации.

Каждый сон начинался одинаково – она опять распекала свою вечную жертву за очередной косяк (его или чужой, тут не важно). Тот вел себя как обычно, преданно смотря в глаза и вымаливая прощение. А потом внезапно говорил какую-то белиберду, совсем не относящуюся к теме разговора («малиновое варенье, для синего вина» – сам придумывал). Но вот только вместо того, чтобы в очередной раз пройтись по интеллекту говорящего, сон резко менял тематику.

Потерявшая контроль над собой женщина принималась вовсю развлекаться с парнем и ублажать его, не переставая, впрочем, распекать его за косяки и ошибки. При этом во сне ей все казалось очевидным и понятным, словно так и надо. Единственное что не менялось, так это сказанная парнем, – и только им, – фраза и тот факт, что они были в это время наедине.