Его наследник

— Вера? — позвали меня из трубки. — Это Клавдия Семёновна.

— Ой, здравствуйте. Что-то случилось?

Клавдия Семёновна — соседка и подруга мамы. Я сама дала ей свой номер на случай чего. Она звонит редко и всегда по нехорошим поводам. Один раз в квартире вдруг прорвало трубу и начало топить соседей, пока мама была на даче и связь у неё там не ловила, и Клавдия позвонила мне. В другой раз у мамы отняли сумку с телефоном и ключами и она звонила через соседку.

Вот и сейчас я вся вытянулась в струну, ожидая не очень приятных вестей.

— Тебе не звонили пока из больницы?

— Какой больницы? — руки в миг похолодели от тревоги и предчувствия.

— Значит, не звонили еще… — ответила соседка. — Маму твою вчера «скорая» забрала с желудком.

Глаза округлились, а живот тут же скрутил неприятный спазм.

Вдох-выдох. Спокойно, Вера. Может быть, ничего серьёзного не произошло. Медики просто перестраховалась и предложили госпитализацию.

— В какой она больнице? — спросила я Клавдию.

— В областной, милая.

В областной? Туда просто так не везут. Паника потихоньку накрывала меня, как бы не пыталась я себя успокоить.

— Ты приезжай сюда, возьми вещи для мамы. Она в одних тапках и халате уехала. Наверняка, там условия не санаторные. Возьми вещи и езжай, выясняй. Антонина давно на живот жалуется, небось ещё лекарств нет в больнице, надо будет купить.

— Конечно, — кивнула я. — Вы правы. Прямо сейчас приеду за вещами, а потом к маме.

— Давай, девочка. Кроме тебя некому помогать.

— Спасибо, что позвонили.

— Ай, ладно тебе. Тонька мне ведь не чужая, да и ты… Приезжай, в общем. Заходи на чай после, расскажешь чего там. Или хоть позвони. Волнуюсь за мать твою.

— Хорошо, если не смогу приехать, то позвоню. До свидания.

— Пока, — сказала со вздохом Клавдия и повесила трубку.

Заметалась по комнате, не зная, за что первое схватиться. На всякий случай взяла свои документы и положила их в сумочку, ключи от маминой квартиры и ключи от машины. Оделась, провела щёткой по волосам и поехала в сторону дома мамы.

В пакет покидала вещи, которые могут понадобиться ей в больнице — полотенце, мыло, шампунь и прочее, сменную чистую одежду, зарядку для телефона. Наверняка, до сих пор не позвонила мне сама, потому что как всегда забыла зарядить свой старенький телефон. Когда звонила ей по дороге в квартиру, робот сообщил, что «абонент не отвечает или временно недоступен». Её документов не нашла — наверное, она их взяла с собой когда на «скорой» уехала.

Оттуда сразу же отправилась в областную больницу. От нас она находится довольно далеко, но лечат хорошо и должным образом только там. Не хотелось думать о том, что и различные тяжёлые случаи тоже отправляют именно туда, а не в обычную районную.

На стойке регистратуры обратилась к миловидной блондинке в белом халате.

— Добрый день. Вчера на «скорой» к вам доставили мою маму. Антонина Прибрежная. Могли бы сказать, в какой она палате и как мне переговорить с лечащим врачом? Предположительно, в гастроэнтерологию поступила.

— Минуту, — ответила девушка и защёлкала мышью, глядя в монитор. А потом подняла глаза на меня. — Есть такая. Прибрежная Антонина Борисовна, тысяча девятьсот шестьдесят восьмой год рождения. Она?

— Да, верно.

— Отделение гастроэнтерологии, палата шестнадцать. Лечащий врач Дёмин Николай Петрович. Идите на четвёртый этаж, там на медицинском посту спросите, как найти палату и врача.

— Спасибо большое, — сказала ей и направилась в сторону лестницы.

— Девушка, — окликнула меня регистратор.

Я обернулась и посмотрела на неё.

— Без бахил и халата нельзя ходить по отделениям. Возьмите, вон там, на вешалке халаты одноразовые, а бахилы купите в автомате рядом.

— Хорошо, — кивнула я.

Возле выхода на лестницу я нашла вешалку с десятком одноразовых, уже потрёпанных, халатов и накинула на себя один. Вблизи них располагался и аппарат с бахилами. Насобирала в кармане мелочи и купила одну пару, натянула на сапоги и пошла вверх по ступеням.

Нашла нужный этаж и отделение. На посту находилась медсестра, к которой я и обратилась:

— Добрый день. Я по поводу Антонины Прибрежной. Её привезли вчера.

— Посещения строго с пяти до семи, — равнодушно ответила она.

— Я просто не знала, какой у вас режим. Её ведь только привезли.

— Посещения только в часы режима.

Вот заладила. Как тюрьма прямо.

— Хорошо. Вещи ей передать можно?

— Давайте. Передадим.

Я протянула ей пакет, который она тут же убрала под стойку и снова выпрямилась.

— С лечащим врачом как переговорить? Или у них тоже часы приёма строгие?

— С врачом можно поговорить. У вас кто?

— Дёмин. Имя не запомнила.

— Николай Петрович, — напомнила мне девушка. — Пройдёмте.

Она провела меня почти до конца длинного больничного коридора и остановилась возле ординаторской.

— Николай Петрович, — позвала она в приоткрытую дверь. — По поводу Прибрежной приехали. Вы проконсультируете?

— Да, конечно, — ответил зычный мужской голос. — Пусть войдёт сюда.

Медсестра отступила в сторону, пропуская меня.

— Проходите.

Когда я вошла внутрь, дверь за мной закрылась. Седовласый доктор с небольшим брюшком сидел на одном из диванов ординаторской.