Его молодая жена

— В клинике мне сказали, что внешние черты лица ничего не значат. Природа иногда такие выкрутасы выдает. Боже, я скоро стану экспертом в генетике, — грустно усмехаюсь.

— Зато жизнь повеселее стала, а то сидела в своем особняке, как царевна в темнице.

— Неправда, я в город часто ездила, — вяло оправдываюсь.

— Ни друзей, ни подруг, — продолжает Андрей.

— Была подруга, только предала. В фермерский чат мужикам мое фото с сыном скинула.

— Знаю, слышал. Они теперь меня героем считают, — усмехается.

— В смысле? — подвисаю.

— Уложил в постель жену хозяина. В душе они недолюбливают Клима из зависти и ликуют.

— Но ты не укладывал меня?

— Верно. Но… Слепому — не покажешь, глухому — не расскажешь.

— Тупому не докажешь, — заканчиваю фразу.

Милованов тормозит возле моей квартиры, и я выхожу из машины. Мой взгляд упирается в мощный черный Ранж Ровер, считываю номера и обмираю.

Тачка Клима! Он нашел меня.

Стекло со стороны водителя ползет вниз, Клим щелчком выбрасывает сигарету и закрывает окно.

Ч-черт… Нет.

Почему именно сейчас?!

Срывается с места и уезжает. Растерянно смотрю ему вслед и задыхаюсь от слез.

— Регин? Регин, все нормально будет, слышишь? — доносится издалека голос Милованова.

Не слышу. Ничего. Вата, слабость, тошнота…

Падаю Андрею на руки и проваливаюсь в пропасть.

Прихожу в себя в постели. В съемной квартире.

Где-то на фоне смех Никиты и голос Андрея. Кажется, они купаются. Сколько время? Ребенку же пора спать!

Утро.

Что со мной было, что я проспала всю ночь? Слабое здоровье на фоне сотрясения? Или…

Да нет, Клим бы не успел заделать мне второго ребенка. Когда бы? У меня же цикл только-только вернулся. Скоро начнутся месячные — я это чувствую.

А все-таки вдруг?

Я уже ничего не хочу. Мне настолько плохо, что хочется спрятаться в пещере ото всех. Только и я сын. И никого нам больше не надо.

— Ты проснулась? — вздрагиваю от мужского голоса.

Андрей держит в руках счастливого ребенка в полотенце. И я думаю рассеяно, что Клим никогда так не возился с сыном. Не купал в одиночку, не кормил. Только играл и обещал, что когда он вырастит, будет брать его с собой на работу.

Даже я теперь вижу, что они выглядят как отец и сын. И мне становится еще хуже.

Тело сковывает ледяной страх от того, что наша история кажется куда глубже, чем мы просто потерянные родственники.

Глава 17

Клим

Дурак ты, Клим. Зачем поперся к ней на съемную квартиру, чтобы что? Своими глазами увидеть ее с любовником?

И увидел.

Катаются на машинке два голубка, кушают в ресторане, как ни в чем не бывало, когда я тут… подыхаю.

Тот скандал в клинике, зачем устроила? Если ее устраивает Милованов в качестве нового отца ребенка? Зачем вообще к ним лезть? Нужно подавать на развод и точка.

Бороться, когда гордость и самолюбие задето? Это вообще не про меня.

Ухожу в ночь на охоту и брожу по степи с верным Одином.

Возвращаюсь через двое суток без добычи. Не потому что плохой охотник, а просто не хотелось жертв. Убивать животных ради забавы? Это совсем не то, что лечит душу.

— Клим Саныч, Регина Сергевна Вас искала, — говорит мне сторож Петрович.

— Регина была здесь? — настораживаюсь.

Не слишком она жалует это место, и никогда сюда не ходила. Значит, что-то срочное? Интересно что? Хотела сказать, что раскаялась?

Смешно, но я подсознательно этого жду.

Что она скажет, что ошиблась в силу своей молодости.

Что потеряла голову от страсти к другому, но поняла, что любит меня.

Мечтай дальше, Клим!

Наверняка, пришла просить развода, чтобы выйти замуж за Милованова.

Мстительно думаю — не дам развода. Глупости! Зачем держать ее в оковах? Что это изменит?

— Одна или с…? — намеренно не называю имя подлеца.

— Одна. На своем джипе приезжала. Взволнованная, бледная, наверное, случилось чего, — разводит руками сторож.

Позвонить? Конечно, наберу ее, как только телефон наберет заряд.

— Ладно, Петрович, я до дома, до хаты. Душ надо принять.

— Вы спали хоть эти двое суток?

— Ой, не гунди, что я не мужик что ли? Бывало, и по четыре ночи не спал. Ничо — живой.

— Опасненько за руль, уставший Вы.

— Хорош, — машу рукой и завожу мотор. — Тут ехать всего ничего. Не усну.

Заботливый он мужик, прям как мой отец. Жаль батя рано помер. Несчастный случай в поле. Не хватает мне его. Мы с дедом ферму расширяли, бизнес мутили. И вот намутили — миллиарды. Окидываю рукой поля, будто показывая кому-то свои владения.

Кто-то скажет: ты удачно женился, Клим, на дочке фермера. Регине много чего принадлежит, что при разводе придется отдать. Может выкупить её долю? Подсчитываю в уме свободные деньги. Не-а, она не продешевит. А у меня не хватит бабла.

Как ни крути, развод мне сейчас не выгоден. Нужно тянуть. Пока ребенку не исполнится год, мы точно не сможем развестись, а там видно будет.

Может, нагуляется. Вернется. Ага…

Вернуть гулену — это окончательно потерять свою репутацию.

А может, пошла она в жопу — репутация? По большему счету, мне плевать, что говорят за моей спиной. А в лицо сказать не посмеют.

Да, самолюбие уязвлено — это факт. Но переживу как-нибудь.

Ладно, размечтался тут.