Его любимая грешница

– У приватов есть служебный выход – он ведет в коридор с гримерками и душевыми, – говорит Дэн, встает с постели, подходит к одной из стен комнаты и отодвигает небольшую шторку, за которой действительно обнаруживается дверь. – Только сначала накинь на себя халат, – добавляет он и из-за той же шторки выдает мне чистый розовый махровый халатик: – Самое то для Барби, – фыркает насмешливо, пытаясь хоть немного разрядить повисшую между нами напряженную атмосферу, но я уже не настроена на шутки, я просто хочу поскорее привести себя в порядок и вернуться в общий зал, чтобы не вызывать подозрений. И так уже прошло больше часа – а это значит, меня дважды заменяли на пилоне другими девушками.

– Я пойду, – говорю тихо, надевая халат.

– Давай, удачи, – улыбается Дэн и чмокает меня в висок.

– Тебе тоже нужно принять душ, – замечаю я с невольной ответной улыбкой.

– У охраны есть своя душевая кабинка, – он кивает. – К танцовщицам нам нельзя.

– Логично, – соглашаюсь я и, прижав к груди свой сценический костюм, выскальзываю наконец в служебный коридор.

Душевые кабинки я нахожу довольно быстро. Их пять, и сейчас там никого кроме меня нет. Свет тусклый, зато в остальном все очень чисто и функционально. На полочках в каждой душевой действительно стоят все необходимые средства гигиены, в общем зале есть полотенца, большое зеркало, три фена, даже кулер с питьевой водой и стаканчиками рядом.

В принципе, в клубе и гримерки хорошие, вот только мне никогда не приходилось их разглядывать: всегда бегом-бегом. Сейчас в помещении с душевыми я одна, так что есть возможность немного оглядеться.

Вот только времени нет: я оставляю свой костюм, белье и халат в общем зале и обнаженная захожу в кабинку, прикрывая за собой пластиковую дверь и набрасывая на нее сверху полотенце. Холодный кафель неприятно жжет босые ноги, так что я быстро включаю горячую воду и с наслаждением встаю под ее упругие струи, смывая с себя пот, смазку и всю усталость, что накопилась в моем истерзанном теле за последний час.

Проходит минуты две, наверное, когда я слышу какой-то шум снаружи, в общем зале. На несколько секунд выключаю воду, громко спрашивая:

– Девчонки, кто здесь? – но мне никто не отвечает. Я решаю, что мне послышалось, и включаю воду снова, чтобы закончить принимать душ.

Когда я наконец смываю с себя остатки мыльной пены и тянусь за полотенцем, которое оставила на двери, оказывается, что его там нет. Я смотрю на пол – может, оно упало?! Нет, пусто. Но я точно помню, что повесила полотенце на дверь, а не оставила в зале! Это странно...

Еще через несколько секунд я обнаруживаю, что в общем зале полотенца тоже нет. Ни одного полотенца. И моя одежда тоже пропала.

От злости у меня сжимаются кулаки, и я бессильно рычу:

– Света! – потому что сразу понимаю, кто виноват в случившемся.

42 глава

Я чувствую себя героиней плохой голливудской комедии, которая выбралась мокрой из душа и в результате злой шутки своих врагов осталась без одежды, без халата, даже без полотенца, и теперь должна выйти в людное место – в моем случае это общая гримерка, – чтобы попробовать вернуть украденные вещи и свое достоинство... Конечно, довольно странно говорить о достоинстве с голой задницей – но иного выхода у меня нет.

Даже волосы не вытереть полотенцем, а сушить феном сразу такие мокрые – долго. Но делать нечего: скользя по кафельному полу босыми ногами, я подхожу к ближайшей розетке с феном и включаю его, направляя на свои длинные и практически истекающие водой волосы поток теплого воздуха. Им же и согреваюсь, потому что после душа мне становится прохладно, тело начинает пробивать легкая дрожь, волосы на руках и ногах встают дыбом, и это совсем не те мурашки, о которых я мечтала.

У меня уходит минут пятнадцать, чтобы из очень мокрых мои волосы превратились в просто влажные. Прямо под моими ногами образуется огромная лужа, но чем ее вытереть, я тоже не знаю, просто отхожу подальше. Закручиваю волосы в некое подобие шишечки, надеясь, что она не развалится при первых же шагах, потому что у меня нет ни резинок, ни заколок, ни даже невидимок, – все осталось в гримерке. Там же телефон и вся косметика.

Ну что же, я сделала все, что могла. Теперь – только ноги в руки и шагать в тыл врага! Мне кажется, всего несколько дней назад – тогда я пришла в клуб на первую рабочую смену, – я бы не смогла так. Я бы просто села голой задницей на холодный кафельный пол где-нибудь в уголке и рыдала до тех пор, пока меня не нашел бы кто-нибудь... Собственно, примерно так я и поступила, когда обнажила грудь перед своим первым клиентом на привате. Тогда меня спас Дэн – буквально вытащил из истерики, протянул руку помощи... Но сейчас придется выбираться самой.

И когда только я успела стать такой решительной и смелой?! Ведь мне, черт возьми, предстоит идти совершенно голой в общую гримерку – а там наверняка окажется несколько девушек. Полночь только наступила, клиентов еще не очень много, а значит, там не будет пусто, как было в прошлый раз.