Его любимая девочка

– Сейчас куплю кофе и отойду, – отвечает ей непробиваемо спокойный  голос, который тоже кажется мне знакомым. Бывшая? Из первоков? Быть не может.

– Ты посмотри, кто к нам пожаловал, – Тянет плотоядно Миха. С его места лучше обзор.

Наклоняюсь, ближе к приятелю и пропускаю вдох.

Алиса! И тут она в гуще событий. Маньячка, а не девчонка. Вот это сюрприз.

– Кажется, кто-то попал, – заключает Серега.

Я понимаюсь из-за стола и иду в сторону сцепившихся девчонок.

Глава 12. Должок. Алиса

– Тебе какой брать? – оборачиваюсь на Катю, кидая в кофейный автомат деньги. – Капучино, латте?

– Капучино, – отвечает она, – говорят, что с сиропом карамельным надо брать. Тогда вкусно.

– Поняла, – нажимаю на кнопки и уменьшаю дозу сахара, чтобы не было приторно.

– А я пойду тогда булочки возьму, – оповещает меня подруга. – Пока очередь маленькая.

Ожидая, пока автомат закончит приготовление, рассматриваю кнопки с вариантами напитков и решаю попробовать горячий шоколад.

– Эй, – вдруг кто-то невежливо останавливается прямо за моей спиной и трогает за плечо. – В сторонке постой, мы кофе возьмём.

Оборачиваюсь и с удивлением смотрю на незнакомую девушку, очень похожую на ожившую куклу Барби. Одни платиновые нарощенные волосы чего стоят.

– Ну? – нетерпеливо пережёвывает она жвачку. – Не тупи. Долго ждать?

Пережив несколько секунд первой растерянности, я перевожу взгляд на экран кофейного аппарата, где указано время до конца приготовления.

– Ждать примерно двадцать секунд, – отвечаю невозмутимо. – Плюс минуту ещё один стакан.

– Не ну совсем перваки оборзели, – подкатывает «Барби» глаза и толкает меня в плечо. – Подвинься! Так понятнее?

От неожиданности я отступаю шаг назад, чтобы не упасть на своих каблуках. Взмахиваю руками для равновесия, слышу, как вокруг начинают раздаваться смешки. И вдруг врезаюсь в кого-то спиной.

Горячий кофе выплёскивается на руки. С шипением оборачиваюсь и, увидев прямо перед собой Арсения Величко, снова чуть не падаю.

– Ты… – со свистом выдыхаю.

– Привет, детка, – он с ухмылкой забирает у меня из рук стакан кофе и делает глоток. – Ммм… Нормально… – оценивает кофе, поднимает глаза на ту девушку, что меня толкнула, и небрежно кивает ей головой. – Ты – свободна. А ты, – возвращает взгляд на меня, – принеси ещё два кофе за крайний столик возле стены.

Разворачивается и совершенно уверенный в том, что я сейчас побегу исполнять его приказ, направляется к тому самому крайнему столу.

Что здесь вообще такое происходит? Чувствуя, как внутри к меня вскипает праведный гнев, стискиваю руки в кулаки. Хам! Урод!

– Не дождёшься! – рявкаю мажору в спину. – И сто рублей верни.

Величко замирает. Медленно разворачивается. Передаёт кофе какому-то парню и, засунув большие пальцы в карманы джинс, начинает надвигаться на меня, как апокалипсис.

– Ты что-то сказала? – сжимает зубы и оскаливается. – Наверное, ты решила уточнить, какой кофе принести?

– Я сказала не дождёшься, – повторяю дрожащим голосом и вздёргиваю подбородок. – И попросила вернуть деньги за тот стакан, который ты забрал.

Предвкушая шоу, вокруг нас начинают собираться любопытные.

Мажор прищуривается. Сокращает расстояние до пары шагов и, ухмыльнувшись, перехватывает меня за шею сзади и рывком прижимает к себе.

– Ты хотя бы представляешь, сколько должна бабок после своей выходки с заездом, детка? – втыкается горячим дыханием в мое ухо. – Только мне одному триста штук. Я могу прямо сейчас рассказать всем участникам, что ментов вызвала ты.

– Пусти! – дергаю плечами и пытаюсь оттолкнуть хама. – Можешь говорить что угодно! Вы живете по своим идиотским понятиям, так живите. Не нужно в это вмешивать меня, – отвечаю ему запальчиво. – И официантку себе найди другую.

– Давай, Арс, больше страсти, – слышу я ржач парней справа.

– Отшлепай ее, – слышу смех с другой стороны.

– Величко, – ещё один голос, – если не можешь справиться с женщиной, отдай ее профессионалу.

От паники и стыда начинаю неровно дышать. Господи, где там Катя со своими булками? Почему никто, совсем никто не желает вмешаться?

– Пусти! – снова пытаюсь вырваться. – Ненавижу таких, как ты! Наглых, тупых папочкиных прихлебателей и маленьких сынков…

Да, я хочу, чтобы мажору было хоть чуть-чуть сейчас также плохо, как мне.

– Да что ты? – ухмыляется он и неожиданно болезненно встряхивает меня за плечи. – Значит, придётся сделать вид, что я тебе очень-очень нравлюсь. Ты отработаешь свой косяк, девочка. Или сильно пожалеешь о каждом сказанном слове…

– Я. Тебе. Ничего не буду отрабатывать!  – цежу ему в лицо.

– Ошибаешься, – он перехватывает меня пятерней за подбородок и заставляет посмотреть себе в глаза.

Я даже осаживаюсь от увиденных в них ярости и… боли? Быть не может!