Эго и нечисть

– 16 коробок с лентами по 250 и 10 коротких по 50 в бункере, на ближнем складе более 100 ящиков с длинными лентами, запасных стволов шесть, воды почти не осталось, две фляги.

– При интенсивности стрельбы в 1200 выстрелов в минуту без воды мы долго не протянем, добудьте воды, ефрейтор, пополните фляги.

– В луже, из которой мы набирали воду, ее больше нет, личные запасы тоже закончились.

В темноте уже виднелись силуэты наступающих.

– Всему личному составу немедленно оправиться во фляги! – скомандовал я. – Выполняйте. Анна, соберите фляги у всех.

Неловкая пауза длилась ровно до момента, когда пулемет изверг первую очередь, вниз по склону посыпались первые тела.

– Выполняйте! – заорал я в паузе между очередями. – Дома будете стесняться!

С каждой очередью гора росла, и наступающим требовалось все меньше времени, чтобы приблизиться к блиндажу. Взрывы от ручных гранат противника стали более частыми, и они стали падать значительно ближе к бойницам блиндажа. Один из снайперов вскрикнул и с проклятиями бросил винтовку – осколком снесло оптику и поранило ему глаз, кровь текла из глазницы между пальцев, он стенал и выл, стоя у бетонной стены на коленях. Краем глаза я увидел, что его правая рука расстегивает кобуру.

– Ефрейтор! – закричал я

Анна поймала мой взгляд и уверенным ударом сапога выбила из рук раненого парабеллум, который тот поднес к виску. Она обняла его и, быстро выпотрошив сумку с красным крестом, приложила к раненому глазу мокрую повязку и сделала укол морфия. Через несколько мгновений он перестал стонать и, привалившись к стене, отключился.

Люди были на пределе, без второго снайпера будет очень тяжело и подменить некем, его винтовка была более непригодна. Пулеметный ствол тоже был на пределе, но останавливаться было нельзя. Ли тонкой струйкой лила мочу на раскаленный ствол МГ, отчего весь блиндаж наполнил нестерпимый смрад. Первая волна была отбита, но ситуация была угрожающей – с одним снайпером и без охлаждения стволов. К тому же блиндаж справа от нас почему-то молчал, либо заклинило пулемет, либо атакующие попали гранатой в амбразуру. Тишина, холодный октябрьский вечер. Я оглянулся на личный состав, нас осталось четверо. Видимо, следующая волна нас накроет, я невольно поежился от мысли о неминуемой гибели.

– Анна, все боеприпасы внутрь, Кац, задраить двери блиндажа.

Новая ракета осветила склон, усеянный погибшими и ранеными. Какое же безумие эта война, у каждого из них была мать, которая кормила их грудью, у всех была личная жизнь, планы, мечты. Ракета упала в лес, наступление началось. Смерть висела липким холодным туманом над склонами высоты.

Пулемет отработал очередную ленту, ствол был на пределе.

– Ефрейтор, замена ствола и ленты, быстро!

Ли бросилась к ящикам, Анна схватила прислоненный к бетону резервный ствол. Обжигая руки, девушки окружили трипод пулемета. Две минуты на ствол, полторы на ленту – почти пять минут тишины, сейчас нас накроет! Я выхвалил из кобуры пистолет и выпустил всю обойму в темноту. Но разве это могло остановить лавину! С глубоким горловым криком наступление надвигалось. Кац не успевал менять магазины в винтовке, и его запасы тоже подходили к концу. Несколько гранат взорвались в непосредственной близости от бойницы. Гул надвигался, Анна последним щелчком установила ствол, теперь лента. Раскаленный ствол с металлическим звоном упал на бетонный пол в гильзы и зашипел. Наступающие были уже в 50 метрах, пули стали залетать в амбразуру, щелчок затвора, лента на месте, я бросился к станку. Кац вскрикнул и упал на спину, глаза были широко открыты, пуля попала в рот, раздробив зубы, вышла через затылок. Снайпера у нас больше не было.

Я нажал на спусковой крючок, и свежий холодный ствол разом выпустил 30 пуль в темноту. Совсем близко раздались крики и предсмертные стоны, разом в сторону амбразур полетело несколько гранат, которые ударились о бетон, покатились назад к наступавшим и взорвались, осветив склон. Лавина людей была перед нами. Господи милосердный, зачем же это все происходит! Палец закоченел на спусковом крючке, и пулемет без остановки отработал всю ленту.

– Ли, патроны, ленту!

Поздно, в правую амбразуру просунулся ствол и длинной очередью свалил Ли с ног. Анна выхватила из кобуры пистолет и выстрелила три раза в проем – тело со стоном упало и закрыло амбразуру с противоположной стороны.

Ли лежала, опершись на тело Каца, одна пуля пробила ей колено, вторая попала в живот, лужа крови вокруг нее росла на глазах.

Анна уже тянула новую ленту, я быстро открыл патроноприемник. Пули, ударяясь об откос амбразуры, залетали внутрь, одна зацепила мне щеку, кровь стала заливать шею и грудь, еще немного, Анна охнула и упала на колени, щелчок затвором – и пулемет выплюнул в амбразуру стаю пуль. Свет выстрелов на конце ствола озарил толпу в двух метрах от амбразуры, мне показалось, что я даже видел их лица.

– А-а-а!!! А-аа-а-а…

Пулемет не отработал ленту до конца, тела падали сверху, перекрывая друг друга, и окончательно закрыли собой бетонное окошко, пулемет захлебнулся, патрон перекосило и затвор заклинило.