Его фанатка

Ответить Нелли не успела — все так же прижимая ее к стене, Фил поцеловал ее. Неспешно, но требовательно. Безумно нежно. Так, что опешившую девушку тотчас охватило знакомой волной жара и приятой слабости, от которой подкашивались коленки. Фил углубил поцелуй с тихим полустоном, и по телу девушки пробежала дрожь удовольствия. Может быть, ей это сниться? Может быть, на нее все же упала все это чертово шампанское, она потеряла сознание и видит прекрасные сны?

Нелли нашла в себе силы ущипнуть себя. И боль заставила ее понять, что все это правда. Они целуются. Снова. И Фил явно больше не видит в ней ребенка. Он понял, какой она стала. И он должен понять, как сильно она его любит.

Нелли откинула голову назад, разрешая целовать себя в шею.

В какой-то момент Фил легко подхватил Нелли на руки, и она оказалась на подоконнике — слишком широком для такого узкого окна. Она сидела, прижимаясь острыми коленями к его бердам, а он стоял, обнимая ее и целуя, словно безумный.

Это было неожиданно. Это было безумно. И это было прекрасно.

Фил стоило больших усилий оторваться от Нелли и заглянуть в ее лицо, обхватив его обеими ладонями. Ее щеки горели.

— И что ты со мной делаешь, женщина? — шутливо спросил он.

— То же, что и вы со мной, мужчина, — выдохнула она и, обняв, прижалась к его груди. Нелли казалось, что она слышит, как бьется его сердце. А он гладил ее по волосам и шептал что-то ласковое. После он усадил ее на подоконник рядом с собой и обнял. Огни города светили им в спину.

Какое-то время они молчали. Нелли приходила в себя после умопомрачительного поцелуя. А Фил успокаивался — не хотел заходить далеко в полутемной подсобке.

— Тебе понравилось? — не выдержала Нелли.

— Да, — просто ответил он, играя с ее волосами.

— Я не ребенок, — на всякий случай предупредила она его. — Я взрослая самостоятельная женщина.

— Я уже понял, — по-доброму усмехнулся ее Медвежонок.

— Можно вопрос?

— Задавай.

— Ты был сегодня… неожиданным. Я не думала, что можешь быть таким, — призналась Нелли.

— Разочаровал?

— Нисколько. Скорее, открылся с новой стороны. Я поняла, что многое о тебе не знаю.

— Многое, — с неожиданной горечью подтворил он

— Почему ты так зациклен на этом? На слабости? — спросила Нелли.

Она даже и не ждала, что он ответит. А он ответил. Откровенно. Может быть, просто хотел выговориться, может быть, доверял ей.

— Все всегда считали меня слабаком, — сказал Фил, глядя на огни города. — С детства. Я был спокойным и тихим, учился в музыкальной школе по классу гитары, и одноклассники считали, что я маменькин сыночек и ботаник, потому что всюду таскаюсь с зачехленной гитарой наперевес. Я был слабаком, а мой брат — сильным, хоть мы и выглядели одинаково. Игорь, он всегда был в центре внимания. Душа компании, любимчик девчонок, авторитет у парней. Не думай, что я будут говорить о нем плохо, — усмехнулся Фил. — Игорь — лучший брат, которого можно было пожелать. Он всегда меня защищал, даже от самого себя. Но я всегда понимал разницу между нами. В старшей школе меня не трогали только потому, что я — брат Демина. Девчонки хотели со мной тусоваться только потому, что я — брат Демина. На тусовки меня звали только потому, что я — брат Демина. И я всегда считал себя хуже, чем он. Я злился, винил его, родителей, весь окружающий мир. Хотел быть лучше, но понимал, что лучше брата мне не стать. Я слабак. Это въелось под кожу. Да так, что было не вытравить.

Нелли нахмурилась. Ей странно было слышать это от Фила, но она должна была знать все, ей нужно было понять его до конца, а потому жадно внимала каждому слову.

— Я приехал в США по обмену, потому что хотел все начать с начала, — продолжал Фил. — У меня были планы подтянуть язык и остаться там жить. Новая страна, новые люди, новые возможности. Отличный шанс, верно? Я думал, что убегу от себя. Идиот. Только там все стало еще хуже. Я думал, моя жизнь станет другой, но ничего из того, что я себе нафантазировал, не происходило. И я стал понимать, что дело-то не в других людях и не во внешних обстоятельствах, а во мне. Это было настоящее открытие. И я впал в депрессию. А потом…

Он замолчал. Нахмурился. Между его бровей появилась морщинка. Глаза словно застекленели.

— Я знаю, что потом, — сказала Нелли, обняв его. Он вздрогнул. — Знаю про твое прошлое. Знаю про наркотики.

Ей вдруг стало жаль Фила. Так, что сердце болезненно сжималось и хотелось обнять его. Обнять и прижать к себе.

В ответ Фил лишь кивнул.